— Моя госпожа! — кивнул на мишень, висевшую на врытом в песок столбе. — Сегодня вы будете упражняться только в стрельбе из лука!

Спорить не стала. Приняла в руки оружие и встала на положенное расстояние, отмеченное аббасом полосой на песке.

— Приступай, повелительница! — велел аббас и я достала первую стрелу.

Солнце пекло нестерпимо. Таял день, как вода на камне, а я все выпускала стрелы, одну за другой, чувствуя усталость в руках. Но аббас ждал терпеливо и лишь следил взглядом за моей меткостью, время от времени поправляя меня. В такие моменты он подходил со спины и брал меня за руки, меняя направление полета стрелы. От касания его рук было жарко. аббас пах странными запахами — полевыми травами и мятой.

— Уже лучше, госпожа! — произнес он, в очередной раз поправив меня. — Я думаю, лук — ваше оружие!

Я достала последнюю стрелу и положила ее на тетиву. Натянула, прицеливаясь в темнеющую точку в центре мишени и пустила стрелу в полет, глядя, как тонкая стрелка с оперением впивается своим острым смертельным жалом в мишень. Почти в центр… И это «почти» заставляло меня закусить губу от разочарования.

— Не печалься, принцесса! — аббас взял лук и зачем-то задержал мои пальцы в своей ладони. Я уронила взгляд и увидела, как мужчина проводит подушечкой большого пальца по покрасневшей коже на руке. Что-то интимное проскользнуло в этом касании. Слишком бережном, слишком нежном.

— Мозолей не избежать! — произнес он и отпустил мою ладонь. Я зачем-то отдернула руку.

— Я вижу, повелительница сегодня не в духе? — вскинул брови мой учитель.

— Устала, — обронила я.

— Тогда ещё немного, и я отпущу тебя, принцесса Майрам, — жестом позвал за собой. У стола, стоявшего на своем прежнем месте под тенью деревьев, стояли два меча. Один, более легкий, аббас протянул мне, второй взял сам. В отличие от прежних, деревянных, эти клинки были настоящими и весили прилично.

Достав свой из ножен, взвесила на вытянутой руке, привыкая к тяжести. Сделала взмах, слушая, как сталь режет воздух, и только потом, вышла вперед на песок, дожидаясь своего учителя.

— Можешь не сдерживать себя! — велел аббас. — Меня ты достать не сможешь, будь уверена, так что, старайся изо всех сил, принцесса!

Я кивнула, зная то, что менсувар моего мужа не посмеет причинить мне боль и нанести даже одну царапину. Шаккар будет недоволен, если я поранюсь, а потому смело вышла против аббаса.

— Вспомни все, чему я тебя учил и нападай! — сказал мужчина.

Подобравшись, ринулась в атаку, замахнувшись клинком.

Аббас встретил мой удар, даже не шагнув в сторону. Так и отбил, стоя на месте.

Я снова и снова нападала, но мужчина, казалось, врос в песок, пустил корни, словно одно из деревьев сада, окружавшего нас. Это злило.

«Неужели я настолько безнадежна!» — подумалось мне, и я снова сделала выпад.

То ли солнце сегодня сильно припекло, то ли общая усталость, но мне неожиданно сделалось дурно. аббас отбил с легкостью мой удар и, более того, выбил из руки клинок, но я уже не видела этого, поскольку поняла, что падаю вниз лицом, прямо под ноги своему учителю. Перед глазами потемнело, внутри образовалась странная пустота и я потеряла сознание. а когда очнулась, то поняла, что лежу на руках аббаса и он гладит меня по щеке, твердя, словно заклинание, мое имя.