Ханна медленно обернулась. Её лицо сияло. Как будто перед Этти стоял совсем другой человек.

– Они там. Я их чувствую.

– Да! Они должны быть. Люси сбежала, – сказала девочка и, бросившись к подруге, крепко её обняла, и они обе заплакали.

– Я знала это. Почувствовала. Ощутила.

– Я не чувствовала, но прочитала. Сообщение пришло по телеграфу. Она сбежала – ей помог какой-то доктор. – Этти остановилась. – Они плывут за тобой, Ханна. Что ты собираешься делать?

– Да, что ты собираешься делать, Анна? – на юте внезапно появился Стэнниш Уитман Уилер. – Что ты собираешься делать? – на лице художника застыло спокойное любопытство, но глаза метали угрожающие вспышки. Имя – Анна – резануло уши.

«Всё это неправильно. Очень неправильно». Ложь, как и его поцелуи.

– Меня зовут Ханна! – девушке казалось, что она кричала, но её голос заглушил более громкий звук. Оглушительный свисток – сигнал тревоги, но не «человек за бортом». Возможно, пожар. Ханна шагнула ближе к Стэннишу. Девушка чувствовала себя предельно спокойной, но удивительным образом вымотанной. Она от него устала. Почему бы так просто и не сообщить об этом?

– Стэнниш, я устала от тебя. Устала от твоей лжи. Ты заслуживаешь своей несчастной миссис Дайер. – Её зелёные глаза отчаянно сверкали.

– Анна! – оборвал он со скучающим вздохом. – Так всё из-за этого? Боже мой, какая же ты глупышка. Ничего не было. Ничего, Анна. Я не люблю её. Она – просто средство.

– Средство к достижению цели? Ты это пытаешься сказать?

– Более или менее.

– А та цель – я?

Он улыбнулся почти застенчиво:

– Если и не та самая цель, дорогая Анна, то очень важная.

– Значит, я права. Ты заслуживаешь миссис Дайер. Но я не заслуживаю тебя. – Она медленно покачала головой, казалось, с сожалением улыбаясь самой себе. – Недостаточно хороша.

– Что значит «недостаточно хороша»? Я давал тебе всё…

Но Ханна его оборвала:

– Ты не давал мне ничего. Только брал – даже моё собственное имя.

Стэнниш не заметил, а вот Этти увидела – яркое свечение в воде. Внезапно Ханна прыгнула к перилам. Она остановилась всего на долю секунды, повернулась к девочке, улыбнувшись на прощанье: