– Прости, я не верю в твои угрызения совести. Особенно по такому поводу.
– Не стоит меня демонизировать. – Я опустился в каменное кресло.
– Не хочешь принять подобающее обличье? За этим столом твой рыцарский наряд выглядел бы уместно.
– Ты изменилась.
– Смерть меняет людей.
– Прости. Так получилось.
– Знаю.
Алия вышла из полумрака. На ней было длинное серое платье, перехваченное серебряным пояском. Черные волосы рассыпались по плечам. В неровном свете блеснули карие, слегка раскосые глаза. Я не сразу сообразил, что она плачет.
Внезапно я оказался рядом и прижал тоненькую хрупкую девушку к себе. Зачем? Чтобы успокоить того, кто давно мертв? Чтобы прикоснуться к кому-то родному, пусть это всего лишь обретший плоть осколок памяти? А может, все дело в том, что я ненавижу женские слезы?
Не знаю, сколько мы простояли. Я поймал себя на мысли, что боюсь нарушить возникшее хрупкое равновесие. Боюсь, что она обернется призраком, растает в воздухе, рассыплется в прах. Но Алия отнюдь не выглядела восставшим из могилы созданием. Ее кожа казалась теплой, дыхание – глубоким, а волосы привычно пахли лавандой.
– Прости, – глухо проговорила она, всхлипнула и рассмеялась сквозь слезы. – У нас какой-то вечер извинений.
Я не ответил, просто погладил ее по голове. Она наконец отстранилась. На моей рубашке осталось мокрое пятно.
– И почему мы просто не можем расстаться? Даже лучшие из людей обязуются хранить верность, пока смерть не разлучит их. Юра, что со мной не так?
– Полагаю, я обязан тебе жизнью. Кстати, где мы? – спросил я вместо ответа.
Алия глубоко вздохнула, смахнула слезы.
– В замке Мерлина. Одном из замков. После первой смерти у него было много времени.
Я невольно посмотрел на круглый стол. Вот и придумывай остроумные ремарки.
Алия слабо улыбнулась.
– Он был сентиментален.
– И не отличался тягой к комфорту, – пробормотал я.