– И не вымещайте зло на других людях, – попросила его Фрэн. – Вы беситесь от того, что не совсем верно оценили людей из «Латинского квартала». Вам немного стыдно, вот вы и ищете, на ком сорваться. Если вам станет от этого проще, так накричите на меня. Я не обижусь, я же все понимаю.

– Фрэн… – задумчиво произнес Лев Антонович, глядя на переводчицу. – Это сокращенное от «Фрейда»? Или, может, от «Эсфирь», чтобы с нашим рыжим живчиком не путать? И как звали вашего папу?

– «Фрэн» – это сокращенное от «Франческа». – И она взяла Оружейника под руку. – А папу моего звали Эдвард. Я не еврейка, Лев Антонович, нет во мне этой крови.

– Ой, что вы мне рассказываете? – Было видно, что наш главный делец уже остывает, не успев закипеть. – При той глобализации, что была последние три века, говорить о чистоте крови просто глупо. Сначала две большие войны в двадцатом веке, когда огромные толпы людей мотались по всему евразийскому континенту, да и не только по нему, туда-сюда, кто с оружием, кто в качестве пленного, а кто и в качестве раба. Потом безобразие в следующем веке, когда Черный континент разорвало на две части и толпа предков нашего Азиза хлынула в Австралию и Новую Зеландию, я уж молчу о войнах и беженцах. А что было потом… Так что в каждом из нас есть по паре эритроцитов от всех наций, которые создал Творец.

– Золотые слова. – Я остановился у небольшого здания с вывеской, на которой был нарисован какой-то бородатый мужик с пивной кружкой в руках и красовалась надпись «Капитал». – Так как насчет чего-нибудь съесть и чем-нибудь это запить? Полчаса дела не решат, как я думаю.

Мне невероятно захотелось пива. Вот не знаю почему. На «том свете» я не был его любителем, но сейчас, только представив себе запотевшую кружку с шапкой пены и янтарного цвета терпкой влагой, я сглотнул слюну.

– Азохен вей, пивная, – сморщился Оружейник. – Тут неподалеку есть очень милое заведение, там хорошо кормят. И недорого!

– Пиво, – проворчал Азиз. – Пиво – хорошо. Азиз люби пить пиво и есть мясо.

– Ай, делайте что хотите, – сдался Лев Антонович.

Внутри «Капитала» было прохладно и приятно пахло какими-то копченостями.

– Вон хороший стол, в углу, – сказал Голд, осмотревшись. – И удобно, и уши греть никто не будет.

Впрочем, подслушивать нас было особо и некому – час был довольно ранний, и посетителей в этом заведении находилось не так уж и много, буквально пара человек.

– Что будете заказывать? – подошел к нам официант сразу же после того, как мы уселись за столик.

– Пива. – Азиз улыбнулся. – Большой кружка. Три. Мне. И, это… Ребрышка свиной есть? Много. Десять.

– И это тоже только ему, – пояснил я.

– Кто хорошо ест, тот хорошо работает, – с уважением произнес официант. – А вы что пожелаете?

– Тоже пива, – переглянулся я с Голдом. – И… Что у вас там так славно шкварчит? Не колбаски ли?

– Они, – с достоинством произнес официант. – Желаете?

– Желаем, – кивнул я. – На всех.

– А чего-то другого нет? – поинтересовалась Фрэн. – Не такого жирного?