– Есть. Выход вон там, – указал Вратарь примерно туда, откуда я пришел.

Зараза, еще и издевается. Ладно, посмотрим, как и что. Я бережно выудил дрожащей рукой артефакт из инвентаря. Фуф, сейчас все и должно решится. Либо пан, либо пропал. Сердце не подавало никаких признаков жизни. Просто оплавленный кусок камня, ни больше, ни меньше. Ладно, посмотрим.

После первого шага я увяз в пыли по щиколотку. Мне показалось, что субстанция в Яме была живой. Меня точно схватил кто-то за ногу и не собирался отпускать. И будто я шагал не по мокрой пыли, то бишь, песку, а продирался сквозь застывающий цемент.

Следующий шаг дался еще тяжелее. Я провалился по колено и заметил, как одеревенели мышцы. Шею свело судорогой, между лопатками заболело, как если бы меня ударили ломом, из груди вырвался то ли стон, то ли сдавленный вопль. Нечто навалилось, придавило, но все еще давало возможность двигаться.

Когда пыль дошла до пояса, в глазах потемнело. Весь и без того сумрачный мир превратился в странное пятно. Словно я долго смотрел на солнце, а после этого на зрачки еще и надавили. Тело было не мое. Оно не слушалось, замерев, как твердая, высушенная ветром и солью коряга. Но, к сожалению, я все чувствовал.

Чувствовал, как неведомая мощь рвется из-под ног наверх, к вытянутой руке, в которой я зажал Сердце. Чувствовал каждой клеточкой тела нестерпимую боль, что не утихала, а лишь нарастала. Будто через большую алкалиновую батарейку пытаются пропустить переменный электрический ток. Чувствовал, как напряглись мышцы, вздулись жилы, запульсировали вены. Я не понимал, что удерживает меня на этом свете. Почему я еще не умер? Не разлетелся на тысячи кусков вместе с этим чертовым Сердцем.

Больше того, спустя нескольких долгих секунд мучений, которые растянулись в бесконечность, я стал видеть. И что более странно, не глазами. Вокруг меня многоголосьем пульсировала сила. Разная. С тонкими и жирными линиями, что опутывали и расходились в стороны. С белым, розовым, оранжевым, голубым и прочим, прочим свечением, подкрашивающим каждый квадратный миллиметр пространства.

И даже этим странным, потусторонним зрением, я не мог разглядеть Сердце. Напитанное пылью, оно слепило, заставляло отводить в сторону мысленный взор. И вместе с тем было по-прежнему ненасытно. Словно бочка без дна, которую пытались наполнить.

Я слышал крик Вратаря. Мне показалось или вечно спокойный обитатель Ядра изменил себе и в его голосе появилась тревога? А потом я почувствовал сам. Что-то шло не так. Я не мог здесь больше оставаться – Сердце тяжелело и скоро могло потянуть меня куда-то вниз. На дно самой глубокой Ямы.

Однако остановить все это оказалось не так просто. Сердце лишь после долгого перерыва распробовало настоящую мощь и алкало ее, как слепой теленок тянется к вымени матери. А я больше не мог служить проводником. Крик и боль заполнили тело. Я не понимал, действительно ли я ору или вопит лишь обессиленное сознание.

Я не могу умереть вот так! После столь долгой дороги! Не имею права! После стольких жертв и лишений. Я должен выжить. Ради ответов на вопросы! Ради Охотника! Ради Троуга! Ради Рис! Ради мертвых и живых! Я должен выбраться.

Невероятным усилием воли я прекратил насыщение Сердца и открыл глаза. На удивление – вокруг стало заметно светлее. Будто тучи расступились и на Яму упали солнечные лучи. Хотя в действительности небо по-прежнему было укрыто от посторонних глаз плотной неразрывной пеленой.

Сердце в руке не пульсировало, однако эманации силы, казалось, даже немного деформировали пространство вокруг. Создавалось ощущение, словно я смотрю на воздух поверх костра. Могучий, как говорил Вратарь чуть раньше – способный направлять энергию на разрушение и созидание, открывать проходы в другой мир артефакт покоился у меня в руке. Сытый и готовый к применению. Что ж, скоро мы его испытаем.

Заполненное Сердце я с большим трудом убрал в инвентарь. Почему-то вспомнилось, как на выпускном мне пытались спрятать два пузыря водки в карманы узких джинсов под рубашку. Вот и там выходило тоже плохо. Бутылки отчаянно не хотели лезть внутрь. И поместились туда только путем долгих манипуляций и практики индийских йогов – проще говоря, на выдохе.

Вот и Сердцу сейчас в инвентаре было тесно. Но лучше места я ему предложить не мог. Рука и так потемнела, словно я держался за провод под напряжением, торчащий из трансформаторной будки. Сжал пальцы в кулак, разжал – больно. Хотя, где сейчас мне было не больно? Все тело рыдало навзрыд, прося пощады.

Силы давно закончились, аргументы и воля иссякли, поэтому выбирался я на одном ослином упрямстве. Каждый шаг отдавался взрывом боли, каждое движение казалось чуждым, не моим. Но постепенно я выходил из Ямы. Пыль неохотно отступала, а я уже не шел – полз по направлению к Вратарю.

В какой-то момент, когда удалось подобраться совсем близко к этому гиганту, он сгреб меня в охапку и вынес. Сейчас мне казалось, что несмотря на доспехи и закрытый шлем, я вижу Вратаря насквозь. И передо мной стоит не могучий привратник, открывающий проходы в миры, а маленький испуганный мальчик.

– Ты слишком долго там был, – мне не показалось, в его голосе действительно звучала тревога. – В какой-то момент я подумал, что Яма поглотит тебя.

– Такое возможно? – не узнал я собственный голос. Так скрипит песок, растираемый тряпкой по стеклу.

– Не все Игроки могут выйти из Ямы. Даже не знаю, от чего это зависит. Может, от намерений. Того, насколько сильна их воля. Как ты себя чувствуешь?