Змея, полагаю, ясно почему, а с иглой – потому что работала портнихой в какой-то инвалидной артели, коих после войны было бесчисленно. Но и дома подрабатывала. Мастерица, наверное, неплохая, поскольку на дому обшивала не бедных соседей, а людей состоятельных, приезжавших из города. Мы, чертолаповские, называли городом все, что дальше Перекопа с клубом Сталина.

Мужа на людях Женя чуралась и вообще считала себя человеком в высшей степени интеллигентным. Она даже слова произносила, которых никто из соседей не употреблял, например, «педокок», то есть учитель. Была у них дочь Валентина. Красивая девчонка, нравившаяся мне. Нет-нет да под разными благовидными предлогами я к ним заглядывал. Женя каждый раз устраивала концерт для двух зрителей (Коли и Вали), в котором непременно старалась подчеркнуть, что дочь таких обеспеченных родителей, как Валя, не чета такой голи перекатной, как Коля.

– Ты, Валюша, кушай, кушай картошечку, – потчевала она дочь. О том, чтобы хоть из вежливости угостить меня, сидящего рядом за тем же кухонным столом, и мысли у неё не возникало.

– Вон Коля с мамой, наверное, картошечку едят, как яблочки, раз своей нет.

Валентине становилось настолько неудобно, что она, не доев ужин, выскакивала из-за стола:

– Давай выйдем!

– Давай!

Мы выходили на улицу, усаживались на узкую прикрылечную скамейку, и она выдавала:

– Чего приперся-то? – интеллигентных материнских слов она, видимо, не знала.

– Да так, а что, нельзя?

– Можно, только давай без матери.

Это означало – днем. И я приходил. Мы болтали, обнимались и даже целовались, но скорее дружески, чем чувственно. Мал я еще был для того. Если же посидеть не получалось, то я просто переходил с одного крыльца на другое.

Сергей Страхов, в отличие от Николая с Сашей, был невысок, худощав и черняв. Нравом обладал добрым и довольно веселым. Завидев меня, с улыбкой приглашал:

– А, жених заявился, проходи.

Сергей прошел всю войну полковым разведчиком. Вспоминать о ней не любил, только изредка (в основном, по праздникам), выпив, говаривал:

– Уж повезло, так повезло. И жив, и ни одного ранения…

Имел награды, включая солдатский орден Славы и орден «Красная Звезда». Предпочтение отдавал последнему, объясняя:

– Звездочку давали только за подвиг, выше разве золотая звезда Героя Советского Союза.

Я долго приставал к нему, за что конкретно «Красную Звезду» получил, он отмалчивался, иногда буркнув, мол, не детское это знание. Но однажды все-таки разговорился:

– Языка к своим притащил, майора немецкого, а до того двух немцев «зарезал».