— То что мы делаем — это не опасно? — спросила девушка.
— Если соблюдены условия содержания, то всё в порядке, — успокоил её купец. — Я, в отличие от Гаврилы, ими не пренебрегаю.
Какие такие условия содержания подразумевает купец, он не уточнил. Вместо этого он спихнул доски на пол, обнажив чёрный зев колодца.
— Вон, — Степан Григорьевич указал вниз, на самое дно. Фонарь со скрипом покачивался в его руке, едва освещая стенки колодца. — Смотрите внимательно. На самый низ.
— Я ничего не вижу… — произнесла кошкодевочка, зрачки в её глазах почти закрыли радужку.
В этот момент откуда–то с самого дня вылетело нечто вроде длиннющей паучьей лапы. Уцепившись за пояс Настеньки, она затащила кошкодевочку на самое дно, та даже мяукнуть не успела. Я, прячущийся в тени девушки, полетел следом!
Настя, не опозорив род кошкодевочек, приземлилась ловки на четыре лапы. Лапа отцепилась от неё и скрылась где–то во мраке. Дно колодца оказалось намного просторнее, чем это могло показаться. Мы словно пролетели по пищеводу и попали в желудок… И запахи здесь были соответствующие. Даже мне в теневом измерении гарью и гнилью чуть не отшибло обоняние.
— Ах, барыня, барыня, — раздался сверху голос купца. — Кажется, вы тоже пренебрегли условиями содержания. А ведь я предупреждал, что это чревато.
— Ты! — Настенька тут же распрямилась и погрозила ухмыляющемуся купцу кулачком. — Ублюдок!
— Простите меня великодушно, барыня, — Степан Григорьевич издевательски наклонил голову, имитируя поклон. — Но я маленький человек и работаю на тех, кто больше платит. К сожалению для вас… — его глаза сверкнули в свете камня–огневика. — Макеевы предложили мне намного больше ваших хозяев.
Настенька хотела что–то ответить, но не успела. Во тьме недалеко от неё что–то пришло в движение, раздался пронзительный металлический скрежет, ему вторил низкий утробный рык, подошедший бы медведю или иному крупному зверю.
— Это Марфа Петровна, моя любимая жёнушка! — с нежностью в голосе произнёс Степан Григорьевич, продолжая наблюдать сверху. — Она сильно изменилась с тех пор как месяц назад случайно провалилась в шахту. Целую неделю блуждала по нижним ярусам без еды и воды, ища выход на поверхность, бедная моя… но булочки у неё до сих пор получаются отменные, не смотря ни на что! Вы сами уже в этом убедились!
Глава 8. Монстр
— Марфуша, я тебе покушать принёс, — ласково произнёс Степан Григорьевич. — Всё, как ты любишь, свежее молоденькое мясцо! Ну же, не стесняйся, скромница! Покажи личико!
Честно, вот тут я был уже готов нарушить свою маскировку. Настенька мне требовалась живой и здоровой — у меня были на неё свои планы… нет, не сексуальные. Хотя, с такой–то фигуркой она прямо таки напрашивалась как минимум на пару эротических фантазий. Тут да, не спорю.
Однако Настя готова была постоять за себя. Она приняла боевую стойку, крепко сжимая в руках ножики. Впрочем, я вовсе не был уверен, что против твари, способной издавать столь жуткие звуки, обычные заточки окажутся эффективны.
Мне до сих пор не удавалось различить, что же там такое пряталось от нас во мраке. Хотя глаза Мастера были модифицированы и отлично видели даже в кромешной тьме. Настенька, кажется, испытывала аналогичные проблемы.
Существо, что противостояло нам, похоже, могло поглощать свет, словно чёрная дыра. Таким образом рассмотреть его толком было решительно невозможно.
Настенька швырнула один за другим свои ножички в темноту. Там что–то звякнуло, хрустнуло, проскрежетало — и ножечки вылетели назад, скрученные и смятые, со звоном упали к Настиным ногам.
Так, походу хватит мне прятаться. Пора выйти и показать, где раки зимуют.