В этот момент в комнату вошёл ещё один персонаж моей завершающейся истории — человек в треснувшей маске рыбины. Сарган… выжил–таки, чертяка. Живучий, прямо как я. Но прихрамывает заметно, ещё сильнее Макеева, двигается очень медленно и осторожно. Скорей всего под одеждой он тоже весь забинтован. Я его очень хорошо отделал. Маску свою он тоже починил, скрепил железными скобами половинки. Выглядит, словно шрам на рыбьей морде — ещё страшнее, чем раньше.
Пока Макеев переводил дыхание, оперевшись на посох, Сарган быстро обыскал меня, но того, что хотел — не нашёл.
— Где медальон? — сухо спросил он.
— Ты его… не заслужил, — выплюнул ему в лицо. Без кучи зубов во рту говорить оказалось довольно проблематично. Особенно с непривычки.
— Ты меня разочаровал, Сарган, — недовольно произнёс Макеев–старший, разглядывая свой посох, весь покрытый моей кровью. — Я рассчитывал, что ты вырубишь эту паскуду и притащишь мне его полуживое тело. Говорят из тушки ещё не остывшего ассассина можно извлечь множество интересных секретов. А теперь он просто сдохнет, мы не успеем довести его до моих магов–умельцев. В итоге я потерял кучу денег и отличных наёмников. И всё из–за твоей нерасторопности!
— Уж простите, барин, — сухо, без эмоций произнесла «рыбина». Непонятно, то ли издевается, то ли реально извиняется. — Исправлюсь.
— Уж постарайся. Как же вы меня все раздражаете, бестолочи… Ничего сами без барской руки не можете.
— Может быть, заберём его с собой? — предложил Сарган. — Изучим, а потом прикончим.
— Нет уж! — рыкнул барин. — Прибьём его здесь и сейчас! Не хочу давать ему даже малейшего шанса! Я эту породу знаю — живучие, суки. И момента никогда не упустят.
К Макееву–старшему приблизился один из солдат с нашивками капитана, почтительно склонился и произнёс:
— Осведомители сообщают, что городская стража уже на подходе, барин. Мне кажется, нам лучше сейчас уйти. Мёртвое тело им оставить, объяснив кто это, и за что мы его.
— Я соглашусь с капитаном, — произнёс Сарган сухо. — Лучше не обострять ситуацию с властями Староградья. А то опять начнут свою песню про дворянский произвол, жалобы князю будут писать…
— Да, так и поступим, хлопцы, — согласился Макеев, вытирая посох от моей крови о перину. — Градоначальник на редкость въедливый тип, а я без него сыт дерьмом по горло. Мне и так из–за этого сукина сына отсосина пришлось охоту отложить. А если я ещё и на ужин опоздаю, то точно кому–нибудь морду разобью по второму разу.
Пока Макеев ныл и жаловался на тяжкую судьбинушку, из моего горла с шумом вырвался огромный сгусток крови. Растёкся по полу, забиваясь в щели.
— Этот кусок говна ещё жив? — брезгливо произнёс Макеев. Он взялся за цепь, прикреплённую к ошейнику Марии. Дёрнул на себя, заставив девушки прижаться к своей ноге. — Прикончить, быстро. Не нужны мне его мерзкие ассасинские секреты…Но и староградцам я их не позволю забрать. Убить и проверить, что сердце не бьётся!
Мария смотрела на меня, из её глаз без остановки текли слёзы, смешиваясь с кровью на лице. И этот её взгляд, полный боли и горя, что–то во мне пробудил. Заставил собраться по частям, сжать в кулак все оставшиеся мысли.
Поймав момент, я атаковал, вложив в удар все оставшиеся у меня жизненные силы. Резко двинув пальцами, послал в Макеева–старшего воздушную режущую волну. Не очень большую, но вполне достаточную, чтобы прикончить эту паскуду. Его перстень ещё не остыл и не перезарядился после двух атак подряд от Чернобровки.
Правду говорят — ассассину не дожить до старости и не умереть спокойно в своей постели. Но он всегда заберёт своего убийцу с собой. В последнюю атаку я вложил остатки жизненных сил.
Никто не успел среагировать. Только Сарган протянул руку к мечу, но он был в слишком плохой форме, чтобы поспеть. Прочая солдатня стояла неподвижно, как истуканы.
Однако каким–то образом успел отреагировать Макеев… точнее его защитный перстень. Палец барина, на который был надет артефакт, дёрнулся — и Мария, ближе всех стоявшая к Макееву, резко распрямилась, словно струна. Она сместилась чуть вбок, заслонив своим телом ублюдка от надвигающейся волны смерти.