Вокруг меня клубилась тьма. Я ничего не видел, зато слышал разъярённые крики обезьян. Сделал шаг, и в тот же миг споткнулся. Кое-как удержал равновесие, посмотрел вниз. Под ногами выпирали булыжники. Я оказался на дороге, вымощенной камнем. На мне была серая монашеская форма ученика. Словно в тибетской школе.

Где я? Что происходит?

Постепенно тьма расступалась, открыв взору широкую площадку. На ней бегали мальчишки, спасаясь от красных обезьян. Одетые точно так же, как и я, ваны закрывались руками, неуклюже отбивались, но не могли убежать прочь. Словно границы площадки закрывали невидимые стены.

Засмотревшись на них, не сразу услышал, как кто-то подкрался сзади. А когда за спиной раздался яростный крик, было поздно. Ногу тут же обожгло резкой боль. Схватившись за неё, рухнул на землю. Надо мной возвышалась красномордая мартышка с длинным носом. Она гневно скалилась, показывая большие острые клыки. В лапе сжимала трость. Ей-то и ударила.

— Ах ты ж падла, — выругался я сквозь зубы.

Зря это сделал. В тот же миг животное вновь замахнулось и начало лупить так, что тело стремительно превращалось в отбивную. Но что странно, обезьяна не кусала и не царапала, как должны делать дикие звери. Она била по спине, рукам, плечам, ногам, но не по голове. Будто знала, куда целиться.

А когда всё прекратилось, мне на лицо упало что-то прохладное и мокрое. Я приоткрыл глаза и увидел грязную тряпку.

— Мой, — обезьяна заговорила грубым мужским голосом, указывая на каменную дорожку. — Вымой так, чтобы блестело.

Да что вообще происходит? Это кошмар, определённо, кошмар. Потому что в реальности подобного попросту не может быть.

Но тело подчинилось само собой. Против моей воли взял тряпку дрожащими пальцами и принялся начищать каждый камушек.

По груди бежит приятное тепло. Сознание медленно возвращается. Приоткрыв веки, увидел над собой Эми. Рыжеволосая женщина аккуратно протирала моё тело.

— Очнулся? — тихо спросила она, даже не посмотрев на меня.

Её руки скользнули вниз и задели…

— О чёрт, — я резко подскочил на месте.

Как и думал, меня полностью раздели. Но стоило только выпрямиться, как раненое плечо взорвалось дикой болью. Схватившись за него, почувствовал, как под пальцами заструилась тёплая кровь.

— Идиот! — подзатыльник Эми привёл в чувства. — Ложись обратно. И вот возьми, раз такой неженка.

Она бросила мне тонкое одеяло, которым тут же прикрылся. Тело всё ещё гудело от напряжения. Упав обратно на мягкий матрас (Шинджу всё-таки добилась своего), прикрыл глаза.

— Я полдня тружусь, зашиваю раны, обмываю их, — причитала рыжая, — а ты вот так просто решил испортить всю мою работу?

— Простите, Ито-сан, — извинился я.

— Издеваешься? — на её лице появилась улыбка. — Мы же договорились. Просто Эми.