— Скучала. Каждую минуту, Джеймс, — призналась Ровена и вздохнула так мечтательно, что все ее чувства стали бы понятны любому.

И все же остатки сомнений не покидали ее. Ведь мужчины могут лгать даже после тех минут наслаждения, которые они пережили. Подобное может произойти и с ней. Ровене стало страшно, что она позволила себе забыться и подпустила Джеймса так близко. Эта мысль омрачила ее радость от удовольствия, которое они подарили друг другу. Впрочем, раз это ночь безрассудных поступков, она не будет ни о чем сожалеть, ведь судьба предоставила ей возможность получить, хоть раз в жизни, настоящее удовольствие. Она будет ценить каждое мгновение, когда может прикоснуться к этому совершенному телу, прекрасному, как произведение искусства. Джеймс открыл ей совершенно новую себя, даже от воспоминаний о его ласках она едва не задохнулась. Внутри разливалось блаженное тепло и желание принять его снова. И сейчас кожей она ощущала прикосновение его рук и губ, и весь мир вокруг переставал существовать.

— Не спеши, доверься мне, — произнес над самым ее ухом Джеймс.

Может ли он сдержать ее жаждущую вырваться наружу страсть, ведь ей самой это не под силу.

Когда он наконец вошел в нее, заполняя всю изнутри, она лишь тихо вскрикнула.

Джеймс занимался с ней любовью так, как Нейт никогда не делал. Она потянулась к его губам и улыбнулась про себя, ощутив их вкус. Стук бьющегося сердца отдавался в ушах. Ровена очень некстати вспомнила, что когда-то оно колотилось столь же сильно от страха.

— Не думай о нем, — хрипло прошептал Джеймс. — Будь он жив, я бы сам его убил. Во-первых, потому, что он был у тебя первым, а во-вторых, потому, что из-за него ты такого невысокого мнения о мужчинах.

Ровена улыбнулась. Мысли о Нейте мгновенно вылетели из головы. Джеймс стал двигаться быстрее, подводя ее к моменту, ставшему для молодой вдовы неожиданным и самым роскошным подарком. Она и не подозревала, что подобное наслаждение вообще существует. Ровена обхватила его ногами и стала двигаться в том же бешеном ритме. Теперь они были единым целым, она ощущала все то же, что и он, напряжение каждого мускула, пульсацию крови и нарастающее желание скорее добраться до самого пика. Издав тихий возглас восторга, Ровена распахнула сомкнутые ресницы, чтобы видеть в этот важный момент его глаза с разбросанными искорками серебра на зеленом фоне. Сейчас они стали еще ярче и красивее. Ей хотелось навсегда запомнить драгоценные мгновения экстаза, первые в ее жизни и оттого поистине прекрасные. Моменты подобного единения были незнакомы ей ранее, и потому она мечтала запомнить каждую секунду их первой близости.

Словно вспомнив о том, что он джентльмен, Джеймс приподнялся на руках, освобождая ее от веса своего тела, но Ровена обхватила его руками и ногами и прижалась так крепко, словно оторваться от него было для нее самым трудным. Ровене хотелось провести как можно больше времени рядом с ним в этой широкой кровати, на роскошном белье, создававшем атмосферу благости и счастья. Тонкими пальцами Ровена перебирала темные волосы, покрывающие его грудь, и улыбалась, не в силах совладать с переполняющим ее ощущением счастья.

— Мы не можем остаться вместе на всю ночь, — прервал ее размышления Джеймс. — Дети иногда просыпаются.

— Ты забыл, что у меня пять младших братьев и сестер. — Сердце опять сжала тоска от того, что она не может быть частью его жизни.

— Тогда и ты не забывай, что им может грозить опасность, как и тебе, особенно, если этот тайный преследователь, которого я пытаюсь разоблачить, поймет, как много ты для меня значишь.

— И как много?

— Подозреваю, больше, чем тебе хотелось бы.

И опять Ровена увидела в нем маленького мальчика с болью и обидой на то, что его отталкивают. Она не должна пытаться пробраться к нему в душу, будет лучше убедить себя, что их близость стала возможна лишь из-за ее любопытства, желания познать истинную страсть. Ах, если бы это было так просто…

— Едва ли, Джеймс. Полагаешь, я способна нарушить обет не выходить замуж, данный после смерти мужа?

— От которого ты не видела ничего хорошего. Мы еще поговорим об этом, ты все мне расскажешь, а потом решим, идем ли мы по жизни вместе или порознь.

— Полагаете, это могло бы сравнять счет между нами, сэр? — рассмеялась Ровена и сразу поняла, что говорить этого не стоило. — Нет, не отворачивайся. Я позволила заговорить о своем прошлом, чтобы отвлечь внимание от того, как поступила когда-то одна женщина с одним милым юношей. Полагаю, мне не нужно продолжать защищаться, если я уже принадлежала тебе?

— Надеюсь, ты это поймешь.

Глядя прямо в глаза Джеймсу, Ровена начала рассказ о жизни с Нейтом. Только так она могла доказать, что доверят ему и готова открыться полностью.