— Вот и твой завтрак, — раздался за толстыми гардинами голос лорда Фарензе.

— Уже лучше. Поставь сюда, Хаддл, и ступай, если только не решил ослушаться моего брата-лорда и принести мне мои бриджи.

— Э-э-э…

— Я так и думал, что ты не захочешь так поступить. Иди, пока я не разбил эту чашку о твою голову.

— Да, сэр, — произнес Хаддл с усмешкой, которую уловила даже Ровена.

— Картонный тигр, — хохотнул лорд Фарензе.

— Ты ведь никому не расскажешь? — подмигнул ему Джеймс, обозревая поднос с тем, что удалось заполучить от кухарки. — И не воруй у меня тосты! — воскликнул он.

Ровена вздохнула с облегчением, слушая, как братья в шутку пикируются и обсуждают завтрак, если так можно назвать трапезу в это время дня.

— Намного лучше, — произнес Джеймс, уничтожив все до последнего кусочка не без помощи Люка.

— Что будем делать со второй твоей маленькой проблемой? — спросил брат, словно о Памеле больше не было смысла говорить, что, впрочем, возможно, было верным решением.

— Да уж, маленькой.

— Конечно, это не так, но мы ведь знаем твою склонность все драматизировать и преувеличивать?

— Ее не решить театральными жестами и пафосными речами.

Джеймс опять задумался о том, какие неприятности он может принести родным, если немедленно не уедет и позволит помочь.

— Тогда рассказывай. А потом все объяснишь и Гидеону. Тебе пора понять: проблемы одного касаются нас всех.

Джеймс не хотел становиться причиной головной боли родных, но Люк был прав: одному ему не справиться. Он много лет старался, чтобы семья не узнала о другой стороне его жизни. Всякий раз, приезжая на континент, он надевал маску, под которой его невозможно было узнать, при всех передвижениях тщательно запутывал следы. Лишь три человека знали его в обоих обличьях, теперь их станет четверо, включая Люка. Двое других были преданы их делу, хотя любого человека можно купить, если назначить правильную цену. Возможно, он просто устал от идей, вбитых ему в голову Бовудом и его отцом. Сейчас Джеймсу больше всего хотелось забыть обо всем и отдыхать, к чему призывали его врач и Хлоя. Он мечтал провести некоторое время в покое, прежде чем окажется в руках своих врагов.

— Обещай, что ты расскажешь об услышанном только Гидеону и возьмешь с него слово хранить тайну. — Похоже, в нем навсегда укоренилась привычка соблюдать секретность.

— Тебе неизвестно, что такое настоящий брак, Джеймс. Я не могу обещать тебе, что Хлоя и Калли ничего не узнают.

— Я не желал и вас вводить в курс дела.

— Поздно. Я твой брат. Гидеон и Том тоже родственники, благодаря мудрости Вирджинии, так что тебе больше не удастся держать нас на расстоянии.