Облако переступает грань Круга Очищенной Земли, и внезапно мы оказываемся в деревне среди горящих хижин и тел.
Очень много тел.
Желчь поднимается у меня в горле, когда я смотрю вниз и повсюду вижу мертвых мидрийцев. Кровь просачивается в твердую почву.
Так много крови.
Медный запах крови смешивается с едким дымом. Я яростно моргаю, когда дым попадает мне в глаза, заставляя их слезиться.
И внезапно тишину пронзает ужасный крик.
Женский крик. Знакомый крик.
Сана? Это ты?
К испуганным крикам присоединяется детский голос. Маленький ребенок, на самом деле младенец, возможно, возрастом только в одну зиму.
Звук пробуждает во мне что-то глубокое и первобытное. Я натягиваю поводья, как это делал Кайм много раз. Чудесным образом Облако идеально останавливается, фыркает и копает землю. Это шар свирепой энергии, его тело напрягается и дрожит.
Но каким-то образом он подчиняется. Как будто понимает серьезность ситуации.
Не раздумывая, я соскальзываю со спины Облака и вынимаю из ножен короткий клинок Кайма. Я бегу навстречу крикам, мои босые ноги стучат по твердой земле. Я уворачиваюсь от тел убитых мидрийских солдат, избегая луж темно-алой крови.
Работа Кайма. Все это.
Когда смотрю на тела на земле, меня охватывает странное чувство отстраненности. Каждое убийство пугающе четкое. Горло аккуратно разрезано, кольчуга пронзена с зверской точностью. Есть даже один, у которого голова отделена от шеи. Обезглавлен.
Насилие выглядит легким — почти неприлично.
Ужас узлом закручивается в моем животе.
От дыма у меня горит горло. Глаза слезятся.
Я борюсь с рвотными позывами.
Все это было сделано его рукой.
Та самая рука, которая так нежно ласкала мою щеку; которая крепко держала меня, пока мы пересекали темные, пустые земли Мидрийской империи.