Жрец тоже оказался непрофессионалом, но в том ничего странного. Откуда в здешней дыре возможность содержать бездельника. Общим собранием выбирали исполняющего обязанности. Насколько проходил обряд правильно, только специалист и ведает. Можно не сомневаться — молитвы знают наизусть, а вот насчет тонкостей поведения решает согласно практической сметке. Мы-прежние оба не особо религиозны, так что и я-нынешний не страдаю, обходя алтарь по часовой стрелке или против. Я в принципе не уверен в существовании богов. Но если есть магия, а она есть, память приводила кучу примеров, не подбрасывая мой лично случай, то лучше не строить из себя атеиста. Есть ОНИ или нет, от меня не убудет, если поведу себя в рамках здешних правил.

Благодарность бывает разных размеров. Большинство обходится голубем или курицей. Я приобрел козу, правда не постеснявшись поторговаться. Жрец ее зарезал с соответствующими литаниями[10]. В заключение я от себя лично выразил признательность и пообещал и в дальнейшем помнить, кто мне помогал. Когда обустроюсь, поставлю алтарь в своем доме, так что, будь любезна, великая, не забывай поклонника своего. Жрец одобряюще кивнул в конце моей краткой, однако достаточно эмоциональной речи и благословил, нарисовав корявой рукой колесо на лбу. Если честно, то мог бы все это проделать самостоятельно. Шаблон достаточно простой и гадать на внутренностях мне нет необходимости. Заодно и мясо бы досталось мне, а не ему. Вера такое допускает, но зачем жлобиться. К тому же теперь можно переночевать в его доме и разжиться на дорогу продуктами. Не воровать же, в самом деле, с огорода.

С утра отправился дальше в путь, и почти сразу пошел мелкий противный дождь. За барабанящими по капюшону куртки каплями дождя и занудным скрипом колес я среагировал слишком поздно. Непростительная ошибка. Наверняка был какой-то шум, но из-за поворота не услышал. Может, холм помешал. Прямо у дороги мужик оседлал бабу. Намерения его не представляли ни малейшей тайны, уж очень старался юбку задрать. Хуже того, чуть в стороне лежала девочка. Похоже, двинул ее со всей молодецкой дури, когда кричать стала. Останавливаюсь буквально рядом. Ему не до проезжих и заметил тоже в последний момент.

— Ты чего творишь? — спрашиваю, продолжая сидеть на телеге.

После изумительно благодарных родственников покойника очень хотелось на ком-то оторваться всласть. Смерть наглого мужика нисколько не успокоила, и в душе бурлило всерьез. Такая прекрасная возможность подвернулась! Плевать на бабу, пусть за мое паршивое настроение заплатит.

Он отшвырнул женщину и встал, картинно извлекая из ножен немалых размеров палаш. Судя по стоящему послушно коню, одежде, оружию и подстриженной бородке, наемник. Не из удачливых. Лошадка не лучших кровей, одежонка старая и небогатая. Клинок паршивого качества. Деревенский охранник. Но руки в шрамах и по щеке давненько резанули. Вид от этого зверский. Но это все больше впечатление для наивных пейзан. Стоит неправильно и меня не боится. Оно и ясно, молодой парнишка. Один. Без оружия. Вот то, что не принимает в расчет мой посох, — четко сообщает о низком уровне. С нормальным воякой не посмел бы выступать.

— Проваливай, — сказал мужик угрожающе.

— Не по закону поступаешь, — бормочу максимально испуганно.

— Щас и с тобой поступлю, — хохотнул дурачок, шагая навстречу и взмахнув клинком.

Ну совсем за противника не считает. Еще и застарелым перегаром несет. Я молча поднял арбалет, прежде прикрытый одеялом. Щелчок, и прошило буквально насквозь. С такого расстояния даже мой малютка прошибет толстую одежду вместе с ржавой кольчугой. Некоторые под кафтан и кольчугу надевают или металлические пластины нашивают на рубахе, однако не тот случай.

Он булькнул, глаза вылезли из орбит и упал сначала на колени, а затем ничком. А то ждал дуэлирования по-благородному. Зарубить глупого парня не постеснялся бы. А мне нет резона проверять, насколько продвинулся в умении драться холодным оружием. Не всегда удача ждет. Могло не выйти так быстро и окончательно. Рисковать не стоит. Мой девиз в последнее время: «Не связывайся по возможности со встречными, ты не так внушителен, как прежде. Однако если дошло до оружия — бей сразу насмерть, целее будешь».

— Спасибо, — сказала баба, — добрый господин.

— Я? — невольно хохотнул. — Ты ошибаешься. Совсем не добрый.

Женщина подбежала к девочке, а я присел у очередного трупа. И чего полез? Можно подумать, сам не баловался такими вещами прежде. На то и бабы, чтоб мужик седлал. Это во мне нечто от молодого вылазит. Что-то там помнится про гормоны и другую физиологию, но тут скорее мораль. Женщин и детей трогать непозволительно. По крайней мере, если у них нет в руках чего убойного. Это в законопослушном, ну, насколько вообще бывает, мире хорошо такими идеями руководствоваться и рассуждать про права человека. У нас тут все просто. Или ты, или тебя.

В кошельке обнаружилось с десяток серебряных монет и чуток мелочи. Половину, на глаз, ссыпал обратно в мешочек. Остальное прибрал. Деньги лишними никогда не бывают. Заодно отпилил наконечник у болта, благо он торчал из спины, и с усилием вытащил древко. Не настолько жадный, чтоб крохоборничать, просто лишняя примета.

— Садитесь на телегу, — сказал, обнаружив, что девочка жива.

Синяк на пол-лица, но вроде ничего не сломано, ладонью бил. Много ли надо, когда ей лет десять. Не плачет. А то, деревенские крепкие. Сразу не померла, можно на работу гнать.

Обе стоят и смотрят, невесть чего ожидая. Я б давно в лес подался, но эти в ступоре.

— А конь? — показала старшая.

Она грязная и в драной одежке, через прорехи светит тело. Если отмыть и приодеть, ничего бабенка. Вряд ли ей больше тридцати. Почти наверняка меньше. В деревне замуж рано отдают, но жизнь не из сладких, и быстро старятся. Она была далеко не красавица, но в ее лице чувствовалась какая-то сила; широкий лоб, большие карие глаза, прямой нос и волевой подбородок.