И все ж не одиночка в чистом поле, особого внимания не привлекаю. С удовольствием пристал бы к каравану купеческому, однако, как назло, мимо не проезжают. Ни в нужном направлении, ни обратно.

Ближе к вечеру на тракте впереди появилась немалого размера группа конных. Штандартов и флажков на копьях из-за дальности не видно, но всадников не меньше сотни и все вооружены. На всякий случай отодвинулся на обочину, пропуская. Когда подъехали ближе и увидел «шахматную» клетку на стяге, поспешно бухнулся на колени. Низшие сословия должны встречать танэрла демонстрацией покорности, а я должен себя вести правильно, если нет мечты обратить на себя внимание. Больше некому ехать под таким флагом. Правильные цвета мне неизвестны, чересчур много вариантов, но это и не важно.

Замер в униженной позе, смотря осторожно. Мощная фигура в броне, окруженная полулюдьми с огнестрельным оружием, проследовала дальше. Никто и не посмотрел на грязного человека. Хари у танэрла не видно из-за глухого шлема с маской. Не любят они демонстрировать окружающим без причины физию уродскую. Телосложением похож на человека, но это и неудивительно. Они тоже ходят на двух ногах, пользуются руками, и без головы их не отличить от людей. Приходилось видеть несколько раз вблизи, а однажды труп. Особо не впечатлился. А вот когда рубился лет десять назад рядом с одним таким в бою, всерьез зауважал. Настоящий мастер фехтования. Но они в этом смысле от людей особо не отличаются. Есть разные и не все настоящие бойцы.

Кавалькада пронеслась мимо, наградив кучей пыли, осевшей на голову и одежду. Поднялся и побрел дальше, размышляя на занимавшую тему. Можно не сомневаться, отряд идет к мятежному бургу. Их недостаточно для штурма, однако хватит встать под стенами и призвать вассальных домов. Городу не удержаться, и правильно было б согласиться на условия, прежде чем дойдет до большой крови. Весь смак в быстроте появления и силе угрозы. Здесь явно присутствовали некие тонкости, мне неизвестные. Не в первый раз случаются волнения, и обычно танэрлы не вмешивались в мелкие разборки вассалов. Ну не может же быть столь ответственный выезд из-за убитого мага? Или может? Откуда мне знать об их взаимоотношениях и во что выльется крупная свара за освободившееся эрлство. Наследников у друида не было. Ни официальных, ни бастардов. Уж разговоры б о таком ходили. Значит, выбор наиболее сильного мага? Тогда зверомордый станет решать.

А, в конце концов, какая мне разница, кто будет налоги драть с подданных. Мне все равно ничего не обломится. Больше того, сидел бы на прежнем месте, пришлось бы затаиться. Слишком рисково в такой ситуации играть с таможней. Хотя о чем это я? Не устрой все это старикашка, не убил бы мага, жил бы и дальше спокойно. Сам он и виноват, умник. Перехитрил себя. Но вот скорость, с какой получили сведения… Не зря говорят. Только нынче у меня глаза другие и в башке кое-что любопытное содержится. Без конкретики, но намек любопытнейший. Металлические усы над домами встречаются не часто, однако верный признак богатого человека. Что особенно занятно, не аристократа из Дома. А может, это не украшение, а антенна? Радио? Тогда ответ о скорости получения известия прямо на поверхности. Неужели никто не в курсе? Или есть доверенные люди и эрлы посвящены, а прочим не положено?

Минут через десять за одним из холмов, не позволяющих раньше увидеть, обнаружилась стоящая поперек обочины телега с лежащим рядом мешком. При моем приближении старенький мул поднял голову от травки, посмотрел и продолжил жевание совершенно равнодушно. А вот меня всерьез напрягло лежащее безголовое тело. Остальное нашлось довольно далеко в канаве. Слетел черепок с плеч красиво. Пришлось сперва искать, потом нести к остальному и заворачивать в плащ вместе с телом.

Видать, мужик оказался слишком тупым или просто не успел освободить дорогу. Походя рубанули и дальше поскакали. Причем очень чисто, настоящий умелец нанес удар. Выходит, не зря на колени встал. Мог бы и оказаться на его месте. Неприятно и заставляет лишний раз вспомнить, почему даже наемники, способные на что угодно, не любят наших господ. Все ж рубить случайного встречного за недостаточно глубокий поклон или дряхлого конягу, не способного быстро двигаться, поведение не вполне нормальное. Пнуть в зад — это никого б не удивило. Прикончить походя, даже не обшарив?

Вот последнее меня больше всего занимало. На телеге имелся приличных размеров тюк с овечьей шерстью. На глаз продажная цена под сотню грошей. Плюс способный еще тянуть солидный груз гибрид лошади и осла, да и само транспортное средство кое-что стоит. Заодно обшарил сумку бывшего хозяина, обнаружив в ней стандартный набор: полкаравая черствого хлеба, соленая брынза, две луковицы, засушенная до состояния кости среднего размера рыба и пяток вареных клубней патата. Еще фляга с более паршивым пивом, чем трактирное.

Вот пища меня обрадовала больше всего. От полученного в гостинице практически ничего не осталось, а тело требовало еды. Тем более что не забывал о тренировке на ходу. Мышцы под вечер ныли не меньше ног, однако постоянно крутил посох и кинжал. Здесь полицию не зовут за полным отсутствием и частенько решают недоразумения наиболее примитивным образом — загнав полфута стали в брюхо противнику. И тогда поздно кричать: «Я ничего такого не имел в виду». Тут не интернет, а реальная жизнь, и подобное воспримут за слабость. В лучшем случае отлупят.

Так что сидел, грызя попеременно твердую, как доска, рыбину вприкуску с засохшей горбушкой и лучком. Как известно, от семи недуг помогает, и любой встречный благоухает им за милю, как и чесноком. Думал. Проще всего забрать мула и отправиться дальше. С другой стороны, в первой же деревне приметную скотину могут опознать и на меня повесить минимум кражу, максимум убийство. Доказать правоту при отсутствии свидетелей нетривиальная задача. Проще сразу повеситься. Потому, безусловно, лучший вариант — пройти мимо и забыть про покойника.

Но тут жаба душит, и есть еще одно соображение. Религиозное. Вернуть труп родичам — деяние, достойное во всех отношениях, а попутно можно и рассчитывать на весомую благодарность. Хотя бы в качестве полученных в подарок продуктов. Я ж паломник или нет? Прямо напрашивается благое дело. Дух непохороненного даже символически, согласно обычаю, в обязательном порядке злобствует, не имея возможности уйти в загробный мир. И нет уверенности, что это сказки после уже виденного.

И с тракта полезнее убраться. Как бы он не стал сильно оживленным в ближайшее время. А домы могут одиночку и прихватить. В качестве пленного поставить в строй или в носильщики сунуть. Как-то не улыбается копать траншеи под обстрелом в первых рядах как наиболее никчемному и не имеющему родичей. Короче, есть шанс себе на пользу обернуть чужое горе. Странно было б не воспользоваться. Заезжаю в деревню и спрашиваю, не в курсе ли они, чья телега с мулом. Если знают — прекрасно. Нет — еще лучше. Еду спокойно дальше до следующей. Главное, не ждать чужого недоумения, а самому расспрашивать.

Решено! Спрыгиваю с телеги, подхожу к мулу и предлагаю ему кусок хлеба. Он посмотрел с недоверием, но все ж взял мягкими губами с ладони и стрескал.

— А теперь поедем, — беря за веревку, используемую в качестве уздечки, и разворачивая к дороге, говорю.

Наперекор ожиданию не попытался лягнуть или укусить. Тяжко вздохнул, посмотрел с укоризной и двинулся после понукания со скоростью умирающей черепахи. Не так уж и дряхл, как изображает. Что я, в лошадях и прочей тягловой скотине не разбираюсь?

На следующий день у приметного древнего дуба, в который ударила молния, оставив обгоревший, но не умерший ствол странно перекошенным, свернул на проселок согласно подсказке. Первые же встречные на дороге местные пейзане[9] моментально опознали в «лицо» мула. Убитый был достаточно известный в округе человек с неплохим хозяйством, а главное, не гнушался подрабатывать скупщиком. Брал у местных шерсть и отвозил купцам в бург. Не зря почти вся телега тюками забита. Судя по всему, семья зажиточная, и мне может нечто обломиться. Вместо проблем на шею, попадись с чужими вещами.

Первому попавшемуся мальчишке объяснил, зачем еду, продемонстрировав покойника. Тот с интересом изучил, ничуть не обеспокоясь отдельной головой, и показал нужную избу. Выглядела она добротно, и жили здесь зажиточно. Появившейся во дворе дебелой бабе показал в очередной раз труп и попытался объяснить, что к чему. Даже не дослушав, она фальшиво завыла про «оставившего сиротами» и принялась старательно рвать на себе волосы. Жена? Больно молодая. Потом появился целый выводок детишек от подростков до почти младенца на руках у девицы. Все они жадно смотрели, ничуть не страдая. Через забор заглядывали соседи. Откуда и взялись, буквально только что никого на улице не имелось.

Приковыляла из хибары с костылем старуха. Эта больше была похожа на жену погибшего и в доме явно хозяйка. Молодая с опаской оглянулась на нее и завыла, изображая страдания с новой силой. Бабка поманила с улицы кого-то из мужчин, наверняка здесь все родичи, и они занесли тело внутрь.

— Мы благодарны тебе, — сказала хозяйка, еле заметно скривившись при взгляде на рыдающую девку, мимолетно подтверждая догадку о «любви» молодухи к свекру. — Такое нельзя оставить без награды.

Вообще-то это просто форма речи, и правильно было б ответить, что ничего мне не надо. Я очень хороший и прочую чушь. Но это в легендах. А на практике горевестник, притащивший труп издалека, вправе попросить нечто существенное. Естественно, не перегибая палку. Я слишком долго жил в здешних местах, чтоб не представлять, как и что нужно сделать. Потому очень четко высказал идею. Поскольку продать товар в бурге не получится, пусть мне отдадут вместе с повозкой и мулом. За честную стоимость.