Книги

Восхождение. Лантинаэль

22
18
20
22
24
26
28
30

— И не надо, — прошипела в ответ демоница. — Я лучше поглощу одного из этих магов, например вон того.

Мелькнул огонь и демоница уже оказалась рядом с замершим Артиосом.

— Посмотри на его раны, демоническое пламя почти уничтожило его тело, — демоница встала позади Артиоса, ласково проводя по оплавленной броне. — Лишь тьма не даёт ему умереть, поддерживая искру жизни.

— Отойди от него.

— Какой запах, как сладка его кровь наполненная энергией, — четыре руки аккуратно обняли упирающегося Артиоса, после чего лицо демоницы озарила лукавая улыбка. — Почему ты не атакуешь, воин света? Тебе столь жалко случайного прохожего? Боишься, что твоя сила света развеет его тьму и убьёт юношу? Правильно, бойся и смотри, как я заберу его душу.

— Только попробуй и я обреку тебя на вечные муки, — ярость прозвучала эхом в словах воина, а аура света увеличилась.

Отголосок противоположной тьме силы достиг и Артиоса, от чего из-под шлема вырвался звук боли. Нейросеть пыталась как-то помочь организму, но на физическом теле не осталось и живого места. Артиос превратился в один большой ожог, а плоть не отваливалась кусками лишь благодаря расплавленной броне.

— Смотри, как из-за твоей слабости умрёт невинный человек, — рука демоницы скользнула по шее Артиоса, приподнимая за подбородок голову.

Глаза Артиоса встретились с алым холодным взглядом. Теперь стало понятно почему демонице нельзя смотрел в глаза. Артиос во время боя не концентрировал внимание на отдельных частях тела противника, он следил за всей картиной целиком. Опытный воин должны одновременно следить за каждым движением врага, а не только за мечом в руках противника.

Теперь же Артиос взглянул вглубь выразительных красных глаз. Бушующее море страсти затаилось в глубине зрачков. Природные женские чары соблазнения, усиленные магией могли сломить волю даже самых сильных мужей. Одного жеста демоницы хватало для того, чтобы благородные рыцари убивали своих собратьев по оружию.

Но в серых глазах создание ада увидело лишь упрямство и гнев, которое не давали взять контроль над разумом. Артиос испытывал ненависть и отвращение к демонице, несмотря на все её способности к соблазнению. Слабый огонь страсти, вызванной чарами адского отродья, не мог побороть желание свободы. Артиос испытывал неописуемую ярость по отношению к демонице, которая посчитала, что может им управлять.

В руках появился прямой клинок, лично закалённый в пламени горна. Демоница вплотную прижалась к спине Артиоса, она слишком поздно поняла свою ошибку. Тьма покрыла лезвие меча, после чего сталь пронзила чёрную ногу адского отродья. Кровь демоницы была настолько горяча, что испарялась прямо на глазах, едва коснувшись земли.

— Урод! — в руке создания ада вновь появилась сабля.

Кривой меч должен был перерезать горло наглому человеку, но в покрытую пламенем конечность воткнулся болт. Малефус уже пришёл в себя и зарядил ледяной снаряд в арбалет. Рука демоницы на секунду покрылась корки, после чего пошёл пар. Атака не нанесла серьёзных повреждений, но разозлила и отвлекла монстра.

Артиос освободился из хватки и сделал кувырок в сторону, уходя с линии атаки воина света.

— Именем Аерона Великого, первого из светлых богов, покровителя невиновных и защитника слабых! — тут закричал воитель, направляя меч в демоницу, которая потеряла способность к передвижению. — Мез Натх Азунас, я изгоняю тебя обратно в глубины преисподней, откуда ты и явилась!

— Мы ещё увидимся, — со злобным оскалом произнесла демоница, смотря прямо на воина света.

После создание ада загорелось, всё её тело было поглощено адским пламенем, а через секунду на земле остался лишь пепел.

* * *

Артиос приходил в себя несколько раз по пути домой. Он лежал в телеге, пока зелья и нейросеть боролись за его жизнь. Состояние было ужасным, но стабильным. Малефус сидел рядом, как и воин света.

Окончательно в себя Артиос пришёл уже в лазарете, который находился около учебного корпуса. Школа предоставляла медицинскую страховку отличного уровня. Артиос был полностью покрыт бинтами, за которыми скрывались ужасные ожоги. Целителям пришлось отрезать куски пригоревшей плоти, когда они начали снимать расплавленную броню.