Староста одарил мужика укоризненным взглядом:

— Ты только кузнецу подобного не сказывай. Не то познакомится твоя деревянная башка с его молотом — даже я охранить не сумею.

Кожевенник резко побагровел и потупился.

— О, кажись подмога едет! — радостно воскликнул Череда. Кожевенник также устремил лик в сторону села. И хоть поворот еще никого не дозволил узреть, усиливающийся топот копыт, нещадно вздыбливавших дорогу, заранее оповестил о приближении всадников.

Скоро показались трое пеших — кожевенник, Щекарь да Вит, молодой чернявый мельник, что нес в крепких руках скрученную веревку. Доносившееся нервное ржание лошадей, благоразумно оставленных за поворотом, подтверждало, что животина чуяла неладное.

— Быстро ж вы, — похвалил мужиков Череда.

— Как он? — взволнованно спросил кузнец.

— По-прежнему, — ответил староста, на всякий случай поглядев на кожевенника. Но тот и виду не подал, что даже памятует о своих недавних соображениях.

— Кто полезет? — спросил возвратившийся близнец.

— Я! — разом ответили кузнец да Вит, коему пару весен тому назад довелось унаследовать от батьки мельницу и немалое подворье. Даром что молодой, а хозяин он был добрый: ни мышь, ни даже крохотная букашка не отваживались поселиться в добре новоиспеченного мельника. И это притом, что редкий человек на деревне веровал, что молодец сдюжит с таким наследством в одиночку. Ан нет, не сплошал, не убоялся. Да так справно к делу подошел, что одним из самых видных женихов на селе сделался. С ним разве что Алесь, сын и наследник старосты, посоперничать и мог.

— Погодь, кузнец, — удержал Череда Щекаря, рвущегося на подмогу сыну. — Пускай Вит лезет. Он легче тебя, а в силе не уступит. А мы отсюда подсобим.

Не поспели прочие оглянуться, как мельник накинул на шею моток скрученной веревки, уцепился за ствол и полез вверх. Братья-кожевенники только диву давались его ловкости. Ни отсутствие веток, на кои можно было бы опереться, ни хрупкая кора, что кусками срывалась и падала на мох от малейшего давления, нисколечко не умаляли проворности Вита. Он в считаные мгновения добрался до сына кузнеца и закрепил веревку за ветку, подле которой тот сидел. Один конец сбросил вниз, а другим обвязал все еще недвижимого от пережитого молодого мастера.

— Готовы?

— Готовы! — откликнулись мужики, крепко стискивая веревку.

Вит понял, что договориться с напуганным до смерти Цветом — гиблое дело, тот лишь с безумным видом хлопал веками, даже не пытаясь хоть что-то произнести. Оттого, не предупреждая, стал отрывать впившиеся в ствол руки молодца. Но это оказалось не так просто — ладони точно превратились в сучья, а тело упорно не желало покидать насиженное место, точно птица гнездо.

— Ну, чего ты там возишься? — крикнул один из близнецов.

Щекарь не сводил взволнованного взгляда с кроны.

— Сейчас! — Вит со всей мочи рванул кисти молодого мастера в стороны от ствола и тут же ощутил, как тело молодца внезапно обмякло и стало заваливаться на бок. Мельник направил парня в нужную сторону. — Давайте!

Мужики осторожно стали приспускать веревку, плавно опуская Цвета. Наконец сын кузнеца оказался на земле.

— Сынок, — покликал Щекарь, поглаживая абсолютно белесую шевелюру. Молодец не шевелился.