Череда решительным шагом направился к другу. Присел и принялся тормошить. Изможденный лик и синяки под очами явственно сказывали, что кузнец давно не ведал полноценного отдыха. Когда же он все-таки проснулся, то тут же попытался улизнуть. Староста еле его удержал. Без помощи Милавы не обошлось.

— Вы должны отпустить меня! Я опасен для всего села, — перестал брыкаться Щекарь и вынужденно опустился на землю.

— Вот поэтому мы и пришли за тобой, — толковал Череда.

— Что, забить хотите? — обреченно предположил кузнец.

Староста и Милава переглянулись.

— Да нет же, помочь, — мягко развеяла страшные догадки ворожея.

— И как же?

— Как-как? Запрем, покуда не решим, что дальше с тобой делать, — махнул рукой Череда. Милава ожидала, что кузнец кинется наутек, но тот недвижимо сидел на земле. Его лик даже несколько посветлел.

— Ты чего это голый? — вдруг спросил кузнец.

Староста поглядел на свой обнаженный торс.

— Дык на тебя моя рубаха ушла.

Кузнец непонимающе поглядел на себя и ахнул.

— О боги! Что это? Я же весь в крови! Неужели?.. — мужик поднял очи, полные ужаса, на Милаву. Она попыталась ободряюще улыбнуться, но, видать, получилось у нее плохо. — Скорее! Скорее заприте меня! Да так, чтобы я, даже ежели в медведя обращусь, не смог бы оттуда вырваться! И никто иной снаружи не сумел бы меня отпереть! Скорее! Скорее! Покудова еще кто не погиб!

— Погодь, надобно еще придумать такое место, чтоб тебя спрятать, — взъерошил каштановую шевелюру староста.

— А чего тут думать?! На селе только два места, куда даже с тараном не пробраться, — напомнил кузнец.

— И? — нетерпеливо потребовал уточнений Череда.

— Хата Лютовера да твой хлев.

— Так, — согласился староста, — но ни одно нам не подходит.

— Ну, с Лютовером понятно. А твой хлев? Неужто жалеешь?

— Вот еще, — фыркнул Череда. — Услада не дозволит.