Еще недавно Рисса испугалась бы. Теперь в ее жизни появилось слишком много ситхов, способных размазать ее по стенке и даже не заметить.

— Тебя не учили правилам хорошего тона, дитя?

От ее мелодичного, бархатистого голоса пробирала дрожь. Рисса с трудом подавила порыв вскочить на ноги и согнуться в три погибели.

— Нас тут вообще не особо учили. — Рисса дерзко вздернула подбородок, очень стараясь, чтобы голос не сорвался от страха. — Что вам нужно от нас?

Женщина неодобрительно покачала головой. Плавно повела холеной, украшенной крупным золотым браслетом рукой, и Риссу смело с постели, больно приложив об пол. Едва она попыталась подняться, вторая волна силы обрушилась ей на спину, вдавливая в металлическое покрытие и мешая дышать.

— В моем присутствии ты будешь вести себя как подобает, девочка. Если не хочешь, чтобы тебя приучали к послушанию болью, как дикое животное.

Нажим усилился, и Рисса, не выдержав, застонала: казалось, еще немного, и либо кости треснут, не выдержав давления, либо порвутся внутренние органы. Полюбовавшись видом распластанной Риссы, женщина наконец отпустила ее.

— Надеюсь, ты сама догадаешься, что должна сказать?

"Да пошла ты на хер, сука!" — Тяжело дыша и всхлипывая от боли, Рисса свирепо глянула на женщину. Как же хотелось сказать ей это в лицо! Как же Рисса их всех ненавидела. Как же понимала республиканцев, в свое время почти уничтоживших этих мразей! Было за что. Ой как было.

— Оставьте нас в покое! — Рисса с трудом приподнялась на дрожащих руках. — Мы тут смертницы, если вы не в курсе. Можете прямо сейчас убить, хоть быстрее выйдет.

"И что Иллин с Милли так на меня таращатся? Да какой смысл перед ними пластаться, раз все равно нас в живых не оставят?!"

Женщина неторопливо подошла ближе, шелестя подолом тяжелого, расшитого золотом платья. На ней вообще было слишком много золота: на платье, на руках, в ушах, даже в прическе — тяжелые локоны перехватывал затейливый золотой обруч. Рисса с ненавистью подумала, как же эта стерва богата. И почему в этой гребаной галактике все достается таким, как она?

Рисса соврала бы, сказав, что не боялась. Нет, от страха у нее поджилки тряслись — но на ситку она все же взглянула прямо и не отвела взгляд, даже когда та подцепила ее подбородок длинными, изящными пальцами.

— Мне нравится твоя смелость, дитя, но не твоя наглость, — она презрительно поджала губы, до боли впиваясь ногтями Риссе в кожу. — Силу и храбрость ты проявила, когда бросилась с оружием в руках защищать своих подруг. Сейчас же ты демонстрируешь лишь глупость и дурное воспитание. Чуть позже ты ответишь за свое поведение. Сейчас мне не до тебя.

Отпустив Риссу, она отошла на пару шагов.

— Мне сообщили, что одна из вас может рассказать мне о последних часах моего сына. Пусть эта девочка выйдет вперед.

"Сына?!" — Рисса удивленно уставилась на ситку. Тот мертвый парень точно был красномордым, а эта… что-то в ней, может, и было от них, но это "что-то" пришлось бы искать под микроскопом.

Милли шагнула вперед, держа руки сложенными на животе, а голову — склоненной.

— Это я, миледи.

— Расскажи мне все, что видела, — велела она, присаживаясь на край койки. — Ничего не скрывай. Я хочу знать, как он умер.