— Вы тоже будете упрекать меня в распутстве и дурном вкусе в выборе свадебного платья? — усталым тоном спросила она мать своего жениха.

— Не буду лгать: я нахожу это платье весьма неуместным, но упрекать тебя за твой выбор не собираюсь. Во-первых, это всего лишь платье. Во-вторых, ты имеешь право надеть на свою свадьбу все, что пожелает твоя душа, — тепло улыбнулась леди Сульвай.

— Увы, ваш сын считает по-другому, — слегка насмешливо вымолвила демонесса.

— Мой сын так же упрям, как и ты, моя дорогая. Думаю, из вас выйдет прекрасная пара.

«Я не ослышалась? Она на самом деле думает, что я и этот грубиян подходим друг другу? Возможно, насчет платья она все же права, и мне не стоило так открыто насмехаться над традициями моего нового королевства… Но, нет, я не жалею! Пусть Дерек говорит, что угодно, пусть все вокруг будут шептаться… Я не предам традиции моего народа! Но о чем она хочет поговорить со мной, если не о платье?» — подумала Сильвия. Она стояла у двери в исповедальню и, обняв себя за плечи, тщетно старалась согреть свое продрогшее до костей тело.

— О чем вы желаете поговорить со мной? — вежливо спросила девушка, не желая быть грубой с той, кто с самого начала отнеслась к ней так благосклонно.

— Не здесь, моя дорогая. Зайдем в исповедальню, — тихо ответила на это леди Сульвай.

— Там был ребенок… Такой любопытный и болтливый мальчик, — сказала Сильвия. Ее тело дрожало, и она мечтала лишь об одном: сесть в карету и вернуться в замок, но, кажется, Дерек нарочно держал ее в этом проклятом костеле.

— Мальчик? — приподняла брови мать короля. — Уверяю тебя, детей на этом торжестве быть не может… Но ты замерзла! Вот, возьми мой плащ! — Она поспешно сняла с себя свой теплый, подбитый мехом лисицы плащ и накинула его на плечи будущей невестки.

— Но тогда замерзнете вы, — невольно улыбнулась Сильвия, все же с удовольствием укутавшись в теплый широкий плащ. — Но я благодарна вам за вашу доброту.

— Я родилась в Калдвинде и выросла здесь. Немного снега и холода еще никогда не вредили моему здоровью, — тоже улыбнулась ее собеседница. — Но пройдем же… И расскажи мне о мальчике.

Она отворила дверь исповедальной комнаты и мягко затолкала Сильвию во внутрь.

— Золотоволосый светлоглазый мальчик, где-то шести лет, — ответила демонесса, вновь озираясь по сторонам и с болью подумав о том, что это небольшое помещение было единственным местом, где она смогла найти утешение. Да и у кого? У незнакомого ей и невесть как попавшего сюда мальчишки! — Я искала покоя и зашла вот в эту исповедальню. И со мной заговорил мальчик, который, как оказалось, прятался в соседней ложе.

— Что он сказал тебе? — Глаза леди Сульвай вдруг заискрились мягким светом. — Порой он говорит загадками, но его слова всегда верны и полны любви.

— Он говорил много всего… Попросил рассказать о том, что я чувствую… И я рассказала ему. Признаться, мне даже стало немного легче на душе. — Демонесса усмехнулась: в ее ушах в который раз зазвенел тонкий голосок ее юного священника. И только сейчас до нее дошли слова, сказанные будущей свекровью. — Вы тоже встречали его здесь?

— Я встречаю его каждый раз, когда мне нужна духовная помощь и поддержка, — уклончиво ответила леди Сульвай. — И не только здесь, в этом костеле, но и везде, где я обращаюсь к нему.

— Простите меня, моя леди, но я не понимаю, к чему вы ведете… Вы знакомы с этим ребенком лично? — переспросила Сильвия, удивляясь все больше.

— С ним знаком каждый, но не каждый желает разговаривать с ним… Например, мой сын. — Леди Сульвай грустно улыбнулась. — Он никогда не видел его, но не потому, что этот ребенок не приходит к нему с советом и утешением. Дерек не видит его потому, что просто не желает видеть, не замечает его.

— Леди Сульвай, теперь загадками говорите вы, — мягко сказала Сильвия.

Мать короля прикоснулась к деревянной, украшенной красивой резьбой исповедальне и задумчиво промолвила: