– У нас как-то больше по практике, с теорией не очень.

– Недостаток витаминов и кадров. Понимаю. Вот недаром сосед звонил, предупреждал: ходили по дачам товарищи, призывали к бдительности и, мол, личное боевое держите наготове.

– Кто ходил? – немедленно спросил Сорокин, но генерал уже понял, что сказал что-то не то.

– Не знаю, – отрезал он, – я сам никого не видел.

– А что, было что наготове держать, личное-то боевое? Для самообороны, – по-прежнему косил Сорокин под дурачка, а Акимову хотелось спросить, аж зубы сводило: ну, что у вас, товарищ генерал? Невинное охотничье или сразу парабеллум? Хорошо все-таки, что начальство было тут же, в кабинете, и его присутствие отрезвляло: думай головой, Сергей, кто ж тебе правду-то скажет…

Генерал нахмурился, дернул бровями:

– Личное боевое, товарищ капитан, порядочные люди сдают при выходе в отставку.

– Ну это да, порядочные-то сдают… – протянул Николай Николаевич, но тут Акимов встрял, чтобы успеть задать вопрос:

– Александр Иванович, вы головными болями не страдаете?

– Чем-чем? – переспросил генерал.

– Ну, мигренями.

– Мигрень, товарищ участковый…

– Оперуполномоченный.

– Да… мигрени – это дамская болезнь, от нервов. Не страдаю.

– А вот эта вещица, она вам не знакома? – Акимов протянул пакет с флаконом-гильзой.

Генерал осмотрел ее, признал:

– Интересное окопное творчество, я у нас таких не видел. Карандаш в гильзе был у меня, а такой штуки не припомню. Что там внутри было, водка?

– Нашатырный спирт.

– Ах вот оно что… да, слыхал. После контузий многие баловались. Хорошо, не кокаин к чаю. Нет, молодые люди, предпочитаю аспирин. Еще вопросы будут?

– Нет, спасибо.