– Добро пожаловать, Филлис. Я Ирв Ялом. Из вашего электронного письма я знаю, что вы плохо спите и часто испытываете приступы тревоги. Ну что, приступим? Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

Филлис смутилась.

– Мне нужна минута или две – я не часто говорю о себе, о своем скрытом «я».

Она оглядела мой кабинет. Ее взгляд остановился на фотографии с автографом великого нью-йоркского бейсболиста «Янки» Джо Ди Маджо, которая висела на стене.

– Он был одним из героев моего детства, – заметил я.

Филлис расплылась в широкой улыбке.

– Джо Ди Маджо… я знаю его – то есть знаю о нем. Я выросла в Сан-Франциско, в Норт-Бич, недалеко от его дома. Мы жили всего в паре кварталов от той церкви, в которой они поженились с Мэрилин Монро.

– Я много раз бывал в Норт-Бич и часто обедал в ресторане Ди Маджо – кажется, это был ресторан Доминика, его брата. Вы видели, как он играет?

– Только по телевизору. Мне нравилось смотреть, как он бегает между базами. Столько изящества. Я видела его пару раз в Марине. Сейчас он живет там.

Заметив, что она откинулась на спинку стула, я решил, что пора переходить к делу.

– Итак, расскажите о себе, Филлис. Что привело вас ко мне?

– Ну, мне 83 года. Большую часть жизни я проработала помощницей анестезиолога. Вышла на пенсию несколько лет назад. Живу одна. Замужем не была. Если вы подумали, что я веду уединенную жизнь, вы совершенно правы. Семьи у меня нет. Осталась только сводная сестра, но мы практически не общаемся. Меня беспокоят бессонница и тревога.

Она попыталась улыбнуться, но ее губы дрожали. Она как будто просила прощения за то, что заставила меня работать.

– Я вижу, вам нелегко говорить о себе, Филлис. Полагаю, это первый раз, когда вы разговариваете с психотерапевтом?

Она кивнула.

– Скажите, почему именно сейчас? Что заставило вас позвонить мне сейчас?

– Ничего особенного. Просто все только ухудшается, особенно бессонница и одиночество.

– А почему я?

– Я прочла много ваших книг. Мне показалось, что вам можно доверять. Совсем недавно я читала «Лжец на кушетке»[27]. Вы гибкий, добрый и явно не сторонник смирительных рубашек. Но самое главное – вы не осуждаете.

Было ясно, что она испытывает сильное чувство вины.