Глава 10 — Света в конце тоннельного просвета

— Тю, чего так долго? Я прям, весь постареть успел на полтора часа, пока сюда шли. И что за кислые лица? Эй, Сказочная фея, а где твоя волшебная палочка?

Наташка повернулась к озадаченному Лаврову, и мрачно потянула замогильным голосом:

— Можно я ему врежу? Будет ему Бибиди Бобиди Бум и все такое, — она вновь повернулась к сидящему на круглом камне Харькову, еще пару минут назад смотрящего в свой ангелфон и с кем-то переписывающемся. Устроив ногу на ногу, парень закатил глаза, фыркнув недовольно:

— Шуток уже не понимаешь, нельзя так с благодетелем своим. Неа, Дёмочка делает, ради вас на преступления пошел. Вот благодарность. Помогай после такого людям. Нет, ни за что.

— Врежь или дай я, а то сейчас не заткнется. Язык как помело, я его знаю, — уверенно заявил Гордей.

— Поэтому я не люблю людей, — тоскливо и чрезмерно драматично простонал Демьян, прикладывая ладонь к голове, изображая обморок на камне посреди обильной растительности сада. Вокруг стояла непривычная тишина, вся канцелярия сейчас находилась на конкурсе, который Наташа Тараканова пропускала. Наверняка ее уже с собаками искал Жюль, возможно Ипполина Матвиенко тоже. Будучи до сих пор в своем голубом платье, девушка осторожно переступила через валяющуюся погрызенную местным вараном ветку фигового дерева, подойдя ближе к отклонившемуся Демьяну, чья пятая точка не только грела собой камень, но и старый фолиант Книги Судеб.

— Ты что, сидишь на человеческих жизнях, бессовестный дьявольский мажор? — вскинула брови Тараканова, а Гордей удивленно вытянул шею, наконец, заметив торчащий краешек древнего фолианта. На это Харьков насупился, принял чинный вид, но из-под задницы-таки книгу достал, сделав вид, что стряхивает с нее пыль.

— К слову сказать, я ее стащил из сейфа Михаила. Могли бы спасибо сказать, а не возмущаться. Между прочим филейной частью своей рискую, прикрываю стратегически важные доказательства вины, — проворчал Харьков, поерзав на камне, устраивая Книгу Судеб на коленях, обтянутых черными джинсами. Сам младший сын Дьявола на замечание о «мажоре» предпочел прикинуться глухим.

— А как ты в архангельские покои-то пробрался, умник? — озадачился Гордей.

Не то, чтобы он сильно удивился, учитывая, как спокойно мог обходить молодой Смотритель все системы безопасности канцелярии, но все же этот вопрос его волновал. В конце концов, они же совершали преступление. После такого гореть им в Геенне Огненной или отрабатывать века в шахтах девятого круга Ада. Однако, что бы там не ждало, просто сидеть Лавров не собирался. Даже был готов рискнуть своими отношениями с Наташей.

Если бы все в жизни шло, как ты хочешь — мир не знал бы несчастной любви, войны и голода.

Не связался бы он на свою голову со странным, немного чокнутым мажором из Ада, не попал в переплет с договором, а главное не поставил под удар любовь всей своей жизни. К сожалению, историю невозможно контролировать, а когда на кону твоя семья, особого выбора нет.

— Дядя Михаил мне почти, как папенька родненький. Что он, племяшке любимому откажет чайку налить и конфеток дать? — отмахнулся Демьян, принимая расслабленную позу, суя руки в рукава собственной толстовки, ежась от прохлады небесного воздуха вокруг. Ничем примечательным парень от большинства людей не отличался. Ни рогов, ни копыт, даже хвоста с кисточкой нет. С виду глянешь — обычный парень лет 18-ти. Наташка с любопытством даже заглянула ему за спину, выискивая взглядом признаки чертовской генетики. От этого Харьков напрягся, а затем возмущенно засопел, глядя на нее обиженным темно-карим взором.

— Чего ты смотришь на мой зад, понравился? — ехидно поинтересовался, невольно ерзая на камне.

— Хвост ищу, — протянула Тараканова, хватая сына Люцифера за макушку, перебирая густые темные, почти черные волосы на предмет поиска маленьких рожек.

— Есть? — даже заинтересовался Гордей, вытягивая шею. Харьков зашипел, когда Наташа сильно дернула пряди, пытаясь вырваться из хватки музы.

— Ай-ай-ай, хватит меня щупать, я подам в суд за домогательства! Мне еще нет даже 150 лет, чтоб вот всяким взрослым старым теткам хватать меня за загривочки. Что ты хлопаешь глазами на меня своими голубыми, девонька? И нечего рычать, я мальчик при связях, — он снова отодвинулся на краешек камня, убирая лезущую в лицо ветку яблони.

— Ты уверен в его компетентности? — со скепсисом поинтересовалась Тараканова, складывая руки на груди и поворачиваясь к Гордею, который только удивленно моргнул, пока Харьков поправлял испорченную прическу, что-то бурча под нос.

— Эй-эй, не надо тут, — очередной поток возмущения. Дьявольский наследник подскочил с места, наплевав на Книгу Судеб, грозно тыкая указательным пальцем в Лаврова. — Ты кого притащил, крылатый вершитель одиноких унылых девственниц? Мы договаривались только на тебя, твою бабу я списывать на Землю не обещал, по доброте душевной согласился, Харьков ведь хороший, — он жалобно закатил глаза, громко хрюкнув в попытке всхлипнуть.