— И это хорошо? — с сомнением в голосе спросил он.

Я все еще держал руку на его бицепсе, но, нахмурившись, отстранился.

— Просто великолепно. С большим количеством мышечной массы ты будешь сильнее. Кроме того, силовые тренировки укрепляют кости и сухожилия, а это полезно для обмена веществ и даже психического здоровья. Теперь займемся твоими трицепсами.

Я показал ему тягу сверху.

— Ой, — сказал Филдинг, пробуя упражнение. — Это совсем не так весело, как бег.

— Потому что это работа над телом.

Он фыркнул.

— И все же тебе это нравится. Ты становишься беспокойным без тренировок.

Кончиками пальцев я нажал на его трицепсы с обеих сторон, чтобы побудить продолжать движения, и пожал плечами.

— Адреналин и другие гормоны вызывают привыкание.

— Насколько сильное? — с интересом спросил Филдинг.

Я знал, о чем он спрашивает. Поэтому поведал о клинических исследованиях, анализах крови на серотонин, о людях, которые настолько увлекались тренировками, что у них развивалась дисморфия, и в итоге они становились до крайности огромными. Он жадно впитывал всю информацию, и не потому, что у него особый интерес к фитнесу, как у меня, а потому, что он просто любопытен до всего.

Мы покачали трицепсы и бицепсы и перешли к грудным мышцам, не прекращая болтать. И я подумал: наконец-то вся эта недавняя драма в стороне, и вот почему я так люблю проводить время с Филдингом. Он забавный и остер на язык. А обратив на что-то свое внимание, полностью погружается в это. Ему нужно препарировать каждую деталь для полного понимания сути. Спустя всего месяц занятий в спортзале он знал бы о бодибилдинге больше, чем кто-либо из присутствующих, включая меня. Если бы он захотел, то смог бы преподавать курс по этому предмету.

Черт побери, это не может не восхищать. Наблюдения за Филдингом приводили меня в странный трепет. Я восторгался им и завидовал в равной степени. Есть поговорка — талант признает гениальность, и полагаю, это про нас с Филдингом. Я достаточно умен, чтобы поступить в Корнелл и получить диплом по выбранной специальности. Но должен прилагать усилия. Филдинг настолько превосходит меня интеллектуально и настолько одарен, что моя челюсть падает ниц и я вместе с ней.

Он особенный. Вы можете прожить всю жизнь и не повстречать подобного человека. Может быть, именно поэтому так занимательно открывать перед Филдингом то, что ему не дало домашнее воспитание.

«Например, поцелуи», — пронеслось в моей голове.

Я почувствовал укол страха. Нет, только не это.

Филдинг на спине делал жимы лежа. Я стоял у него за плечами, на случай если он не справится с нагрузкой, и давал советы по упражнению.

Но стоило подумать о поцелуе, как слова застряли в горле. Филдинг, казалось, ничего не замечал и продолжал делать подходы.

Может быть, поцелуи будут как упражнения с гирями? Бег? Как лепить снеговика? Неужели Филдинг привнесет в секс ту же сосредоточенность и энтузиазм, как и во все остальное? Каково это — быть с кем-то подобным?