Расплавленный металл мог символизировать частицу солнца. Следует особо отметить, что «солнечным символом» в этом обряде помечали лоб. (Вот уж поистине – «и во лбу звезда горит»!)
Как мы уже упоминали в начале этой главы, символические трепанации были открыты учеными, исследовавшими венгерские средневековые черепа.
Классик венгерской палеоантропологии Т. Анда отмечал, что помимо черепов со сквозными трепанациями встречаются и непросверленные, но носящие следы сверла экземпляры. «Они представляют собой большую редкость и отражают высокий уровень венгерской медицины в период завоевания страны».
В древневенгерском языке слово
Современное его значение «хитроумный, хитрый», по мнению Анда, содержит намек на оригинальный образ мышления и своеобразную логику сумасшедших. Некоторые случаи психических расстройств, сопровождавшиеся обмороками и судорогами, в древности могли отождествляться с незаметными переломами мозговой коробки. Переломы наиболее вероятны в месте уже существующих черепных швов, вот почему, как утверждал Т. Анда, при сверлении древние венгры строго придерживались области брегмы. Сейчас это объяснение выглядит более чем сомнительно.
Современные ученые, обследовав свыше 9500 черепов, найденных на территории Венгрии в 59 разновременных могильниках, на 97 черепах обнаружили 143 символические трепанации.
В 71 % трепанации единичны, но на 28 % черепов можно видеть от двух до пяти символических знаков. Все эти находки датируются X–XI вв. Среди «символически трепанированных» были индивидуумы разного пола и возраста, но не было детей. Две трети в этой суммарной выборке составляли мужчины. Трепанация осуществлялась не сверлением, а вырезанием. Для начала на верхней части свода ножом наносили контуры будущего углубления, потом ямку выскабливали или вырезали. Обнаружены четыре случая прерванной, незавершенной процедуры. Часто на череп человека наносили несколько знаков, иногда спустя годы после первой символической трепанации. По археологическому инвентарю могилы символически трепанированных людей ничем не отличаются от всех прочих. Поэтому сложно предполагать какое-либо прижизненное обособление этой категории населения.
Венгерские авторы допускают, что символические трепанации служили первичным лечением, а если оно не помогало, обращались к хирургическим трепанациям. Они ссылаются на врачебный трактат 1603 г., в котором выскабливание внешней пластинки черепа рекомендовано для лечения эпилепсии. Больше склоняясь к медицинским объяснениям, исследователи все же отметили, что место, избиравшееся для хирургического воздействия (верхняя точка головы), и форма символической трепанации (овально-круглая) имеют прямые аналогии с буддийской чакрой; с идеей, лежащей в основе ношения короны или венца как символа власти; с тонзурированием.
Символическое и сквозное трепанирование черепов полностью прекратилось в Венгрии в правление князя Гезы и короля Стефана Святого в XI в. В этот период страна отказывается от языческой религии и принимает христианство. Хотя большинство венгерских исследователей традицию массового трепанирования в X в. обычно объясняют причинами медицинского характера, они вынуждены признать, что черепные операции, по-видимому, выполнялись кастой жрецов, исчезнувшей в результате религиозной реформы. Существовал прямой запрет короля Стефана на проведение краниотомий, в том числе и поверхностных – символических. Скорее всего, он связан не столько со стремлением короля уберечь своих подданных от послеоперационных осложнений, сколько с отчетливой языческой подоплекой этих действий.
Благодаря исследованиям П. Боева стало известно о бытовании символического трепанирования в средневековой Болгарии. Эту практику местные исследователи связывают с протоболгарами и тюркскими народами, принимавшими участие в Великом переселении народов. В могильнике Одартци в северо-восточной Болгарии на западном побережье Черного моря (Х – XI вв.) из 113 хорошо сохранившихся черепов 36 имеют отчетливые признаки символического трепанирования. Знаки присутствуют только на черепах взрослых людей, скончавшихся в возрасте от 20 до 55 лет. Надрезы на черепе, по-видимому, производились без учета пола: шрамы от операции обнаружены у 17 мужчин и 19 женщин. На черепе могло быть от одного до 11 символических шрамов. На 17 черепах имеется только одна трепанация, на восьми – две, на шести – три, по одному черепу несут 4, 5, б, 8 и 11 символических трепанаций. Расположение дефектов очевидно не случайно: они находятся у швов черепа, симметричны и создают определенный геометрический узор. Девять трепанаций затронули лобную кость, 10 – правую теменную, 16 – левую теменную, одна – затылочную. Минимальный диаметр равен 3 мм, максимальный – 33,1 мм; глубина – от 0,4 до 2,4 мм.
Весьма вероятно, что палеоантропологи и палеопатологи недооценили феномен символического трепанирования: они либо вообще не обращали внимания на эти повреждения, либо относили их к общей группе травм черепа. Многие коллекции нуждаются теперь в пересмотре, а выводы о черепном травматизме у древних народов – в переосмыслении.
Впрочем, иногда результаты такого переосмысления прямо противоположны.
Так, А. П. Бужиловой и Н. Я. Березиной было предпринято исследование свыше 500 черепов из фондов НИИ и Музея антропологии МГУ из раскопок погребений салтово-маяцкой археологической культуры. По предположению археолога С. И. Плетневой, эти люди были потомками мигрантов из предгорий Северо-Западного Кавказа, участников арабо-хазарского конфликта, затронувшего северокавказских алан. Авторы не отвергают присутствие символических трепанаций у носителей салтово-маяцкой культуры, но после тщательной дифференциальной диагностики приходят к заключению: большинство заживших повреждений на своде черепа – это тупые травмы от ударов кистенем.
Если говорить о возможно широком распространении символического трепанирования в средневековой Европе, нельзя игнорировать сообщение Д. Бротвелла о необычных поверхностных «кратерах», обнаруженных на ряде средневековых черепов из Винчестера. Сам Бротвелл также интерпретирует следы хирургического вмешательства на винчестерских черепах как псевдо- или символические трепанации. Итальянские ученые сообщают о символической трепанации у булгарского воина VIII в. из раскопок некрополя Кампокиаро.
Иногда о символических трепанациях сообщают средневековые летописцы. Их свидетельства особенно ценны для современных историков, потому что помогают понять, что в той или иной ситуации побуждало хирургов прошлого производить подобные операции.
Например, около 900 г. Адам Бременский сделал запись о том, что священника Оддара скальпировали центральноевропейские славяне-язычники, причем скальп был вырезан в виде креста.
Это можно расценить и как надругательство над миссионером, и как ритуальное действие.
В некоторых частях Европы языческие традиции благополучно перекочевали к христианам. С этой точки зрения любопытно свидетельство, которое оставил весьма просвещенный человек, шейх Шайзара, Уссама ибн Мункидх (1095–1188), о невежественных, по его мнению, действиях франкского врача в стане крестоносцев.
Господин аль-Мунаит-Ира написал дяде Уссамы письмо, где просил прислать ему лекаря, способного вылечить его людей, среди которых была женщина, страдавшая лихорадкой. Сперва больная находилась на попечении местного христианского доктора, которого звали Табит (?). По его мнению, она страдала чахоткой. Табит запретил женщине есть острую пищу, что, по его словам, резко улучшило ее состояние. Но спустя какое-то время несчастная женщина попала на излечение к франкскому доктору, пришедшему освобождать Святую землю с войском крестоносцев.
«Он осмотрел ее и сказал: „В голове у этой женщины дьявол, который овладел ею. Обрейте ей голову! Приказание это было исполнено, [а прочие назначения – забыты]. Состояние больной ухудшилось. Тогда доктор сказал: „Это потому, что дьявол вошел в ее голову”. Бритвой доктор разрезал ее голову в виде креста так глубоко, что показалась кость. Затем он посыпал ее голову солью… Женщина немедленно скончалась».