Наступил третий день пребывания Антона и его товарищей в городской больнице. Каждый работник медицинского персонала старался быть дружелюбным и профессионально выполнять свою работу. Хотя сосед Пронина по палате — Кобелев — все равно был чем-то недоволен. То еда не такая вкусная, то любимые каналы не транслируются по предоставленному телевизору, все не так, все не эдак. Антон сегодня встал рано, около семи часов утра. Подложив руки под голову, он задумчиво смотрел в потолок. Алексей в это время еще спал крепким сном, постоянно ворочаясь и постанывая, видимо сказывались последствия драки на мосту.

Галлюцинаций с участием отца у Антона больше не возникало. Он даже иногда жалел об этом, так как думал, что может найти в этих видениях что-то важное, связанное с вирусом. После участия в авантюре Ухова добавилось больше загадок, чем ответов, вернее ответов вообще не было. Множество мыслей перемешались в голове Пронина, но все они относились к теории вероятности: одни предположения, конкретные решения отсутствовали. Ребус никак не хотел складываться. Все догадки вели в тупик, были нелогичными, непоследовательными. Единственное на что оставалось уповать бывшему полицейскому, так это на документы из сейфа Генерала, которые он украл вместе с правительственной шкатулкой. Сомнительная договоренность с Константином на банкете в честь помолвки вызывала волнение. Но почему-то Антон верил офицеру ФСБ и надеялся, что тот не ошибется в координатах.

Беспокойно вздохнув, Пронин повернулся на бок. Через большое приоткрытое окно палату освещали яркие лучи солнца. Снаружи доносилось щебетание птиц и звуки проезжающих машин. Его мысли о недавних приключениях отошли на второй план, теперь он был сосредоточен на другом. Эта была записка, переданная Ириной от Анастасии. А содержала она всего четыре слова: «Антон, прошу, помоги мне» и координаты места, где должна была находиться очень важная для него информация. «Это тебе поможет докопаться до истины, если ты вспомнишь, где мы впервые признались друг другу в любви».

Через некоторое время веки мужчины закрылись, и через наступившую темноту начала вырисовываться картина. Она была выполнена в масляных красках, с четкими контурами обстановки вокруг. Все переливалось и двигалось в медленном темпе, иногда даже останавливалось, зависнув на секунду. Попав в этот красочный мир, Антон сразу узнал место, где он находится. Это была лужайка позади дома сестры. Он ее наблюдал в окно, в первый день приезда. Заросшие высокой травой качели, песочная маленькая полянка, которая теперь была заселена большими лопухами вместе с ромашками, и старый дуб рядом. Двадцать лет назад здесь все было наоборот. Новые качели, ухоженная полянка и неизменное дерево, разве что чуть моложе.

Когда Пронин начал подходить ближе, на качелях начала прорисовываться девушка с белыми длинными волосами, словно художник, взяв свои кисти, продолжил работать над картиной. Рядом он увидел себя, молодого и беззаботного. Юноша стоял возле девушки и, тихонько покачивая качели, вел с ней диалог.

— Антон, ты же, наверное, в курсе, что это наш выпускной класс? — серьезным тоном напомнила она.

— Ну, да, — безразлично ответил тот.

— Тогда почему тебя видели вместо посещения уроков, с этой… Как ее?

— Ириной? — немного удивился юноша. — Она всего лишь друг.

— Этот друг мечтает о тебе с рождения.

— Настя, ты преувеличиваешь.

— Хм… Почему ты ее считаешь другом?

— Не знаю, мы с детства почти везде вместе и…

— И это все! — закончила предложение она. — Ты хотел, как и я, поступить в университет, ведь так? Но ты не сможешь сделать этого без помощи своего папочки, если не будешь учиться.

Пронин остановил качели, обошёл их и встал перед девушкой. Затем склонил голову и посмотрел ей в глаза.

— Этого больше не повторится, — изобразив сосредоточенность, важно заявил юноша. — Вы ведь лучшие…