— Антидот. Чувствовал, что пригодится.

Все участники прошедшей шпионской миссии собрались возле машины, встав в круг. Ухов понимал, что сейчас ему придётся отвечать на множество неудобных вопросов, поэтому он измерял задумчивым взглядом каждого для того, чтобы решить, оставлять сообщников в живых или нет. Каким образом они еще могут послужить родине? Как они еще смогут ему пригодиться? Обдумывая эти вопросы, Константин чувствовал, что где-то подсознательно хотел сохранить жизнь присутствующим, но не мог этого сделать. Может быть это были излишки работы? Вся его жизнь прошла через военную службу и специальные операции. Идеальная машина для убийства, не задающая лишних вопросов, чисто выполняющая свою работу. «Что-то я в последнее время стал сентиментален, старею, наверное», — про себя, риторически подумал Ухов. Но откровенного разговора не получилось, так как все заметили на другом конце моста, ожидавшего их, старого и уже можно было предположить бессмертного знакомого.

— Идеи есть? — обратился к товарищам Кобелев.

— Всегда хотел спросить, что ему придает столько сил, — подумал вслух Пронин, потирая свою еще ноющую шею.

— Насколько он сейчас ослаблен? — спросила Пушкина Ухова.

— Примерно, на семьдесят, семьдесят пять процентов…, точно не знаю. Через полчаса будет транспорт…

— Полчаса?! — в недоумении воскликнул Пронин, — да он нас уделает за минуту.

— Ну, так пойдем и узнаем? — с ухмылкой ответил Ухов.

— Да, я смотрю, ты у нас фаталист, — сделал вывод Кобелев.

— Семьдесят пять, так семьдесят пять, — согласилась Пушкина и направилась навстречу врагу. — Чего стоите? — повернулась она к своим товарищам, — бежать все равно некуда.

Те, вопросительно посмотрев друг на друга, последовали за ней. Все участники назревающей драки дружно сжали кулаки и рассредоточились. Пушкина, не дожидаясь, когда ее догонят мужчины, шла первой. Все ее мысли были о том, как бы отложить свою смерть, но жребий был брошен, оставалось, надеется, что Призрак в текущем состоянии ненамного превосходил человеческие возможности. Хотя противника уже сложно было назвать незнакомцем. Его плащ был изодран, а голова свободна от капюшона. «Ворошилов?! Этого просто не может быть!», — ошарашено проговорил про себя Пронин. Кобелев и Пушкина тоже не скрывали огромного удивления, все время переглядывались и посматривали на Антона.

До обновленного Ворошилова оставалось дойти около ста метров, как он пошёл навстречу своим старым знакомым. Вскоре они сошлись лицом к лицу. Дмитрий выглядел плохо, лицо побито, нога сломана, половина волос на голове было то ли вырвано, то ли содрано. Столкновение с грузовиком не прошло для него бесследно.

— Ну что, Пронин, в правительственные агенты подался? — прохрипел Ворошилов.

— А нужно было выбрать путь убийцы, Дмитрий? — переспросил тот.

— Ты многого не понимаешь, Пронин, как и все твои друзья, вы просто пешки в грядущих событиях, — отмахнулся Ворошилов и переключился на девушку. — Ирина, сколько лет, сколько зим, а ты как всегда прекрасна. Затем он перевел взгляд на Кобелева:

— Если мне не изменяет память, Алексей в юности худоват был, а сейчас смотрю, пузо то себе отъел.

— Что ты делал в доме Генерала? — прервал встречу старых друзей Ухов.

— О-па! Ну, здравствуй, Константин, давно не виделись, — злобно отреагировал Ворошилов.

— Не заставляй меня повторять вопрос дважды!

— А то что? Что ты можешь мне сделать? Сверхчеловеку? Ни хрена я тебе не скажу!