— Но вы же слышали, — связист выглядел несчастным. Так витиевато обложить полицию вообще и конкретно это судно в частности — это надо было уметь. Хоть на память записывай.

— Очень плохо, — Гурий поджал губы. — Крайне невежливо и… неполиткорректно. Так им и передайте.

— Что?

— Выполняйте приказ. Предложите им извиниться за свои невежливые слова. Иначе…

— Иначе мы их атакуем? Но там же люди… гражданские! — не только связист, но и старший помощник, и пилоты — все смотрели на Гурия Хвата, как на сумасшедшего. — Вы понимаете, что мы рискуем их жизнями? Если ударить по корвету, то заложники наверняка погибнут!

— Нет-нет, что вы, — Гурий слегка прищурил глаза. — Обещаю, что никого мы трогать не будем. Обещаю, что если пираты сдадутся, мы обойдемся с ними в высшей степени гуманно! И обязательно дадим им шанс подумать и исправить свое поведение. Передавайте!

Связист со вздохом выполнил приказ.

Ответа пришлось ждать минуты две. За это время от шлюзовой камеры лайнера отделились еще две «Осы» взяв курс на ожидавший своих людей корвет.

А потом…

— Поцелуй меня в задницу, паршивый коп! — взорвался эфир. И это были, пожалуй, единственные слова, которые можно было написать в отчете, не боясь получить выговор за аморальное поведение.

Гурий выпрямился. Оглянулся на своих подчиненных. Помолчал.

— Что ж, — сказал негромко. — Мы пытались быть предельно корректны и вежливы… и мы будем корректны, — и добавил, включая внутреннюю связь: — Абордажная группа! На выход!

— Но кэп… — воззвал старший помощник.

— Корректны, вежливы и уважительны, — промолвил Гурий и вышел.