— Я женюсь на леди Веронике, — наконец дошло до его высочества.

Но это еще больше вогнало девушку в ступор.

Но даже столь странное для нее поведение, как задумчивость, не могло испортить по обыкновению восхитительный внешний вид: леди была идеальна — длинные белокурые локоны тугими пружинами ниспадали на прямую элегантную спину, кокетливая родинка на белоснежной щеке добавляла ей невесомости и шарма, а стройная тонкокостная фигура радовала глаза «не падающих куда попало аристократов» (падать-то не из-за чего было). Если бы можно было посмотреть на нас троих со стороны, то я бы объединила как пару именно их двоих, считая себя саму той самой «страшной подружкой», коей ласково называют подобных мне леди мужчины.

— Что значит, вы женитесь на леди Веронике?! Она же была все это время фавориткой, а на таких не женятся! К тому же леди была замешана с лордом Вейном и…

И на этом её монолог был прерван одним единственным тяжелым синим взглядом Оскара, направленным в глаза леди Диане. Я же обрадованно хлопнула в ладоши, потому как передо мной поставили вкусный чай и легкое персиковое пирожное, ради которого мы сюда и ехали. На меня взглянули все, но я лишь поблагодарила официантку и взяла в руку чайную ложечку с длинной фирменной ручкой заведения. Не знаю для чего она такая несуразная предназначалась, но я её иногда использовала, чтобы аккуратно протягивать Осу очередную сладость на пробу, а еще мазать его же кремом. Выглядело это крайне забавно.

— И какие же «связи» были у меня с лордом Вейном? — скучающим тоном произнесла я, мечтая по-тихому вмазать длинной ложкой по холеному лбу Дианочки, чтоб ей жизнь медом не казалась.

Жаль только в этом государстве драки среди леди не поощрялись и могли привести в тюрьму. Вот мой родной Акифр позволял и не такое. Единственным, наверное, плохим последствием этого было публичное унижение, практикуемое почти при каждом дворе. Пускай оно и не выходило за рамки приличий, но аристократки умудрялись делать это крайне жестоко.

— Вы должны были стать его женой, — отчеканила леди, с присущим её тону холодом.

Я хмыкнула.

— И чем же я себя успела запятнать? — на лице появилась каверзная улыбка, — разве официальный статус невесты несёт в себе что-то плохое?

Девушка гадко улыбнулась и повернулась ко мне.

— Он бросил вас, леди Вероника! Это и доказывает вашу нескромность и запятнанность! — шипение.

Я не смогла удержаться от взгляда на уже накаляющегося принца.

— А его высочество, стало быть, подобрал падшую и нескромно решил жениться, — довершила пирожок из грязи вишенкой сверху я.

У Оса дернулась щека, а острый взгляд переметнулся к леди.

— Я не это хотела сказать, — стушевалась она.

Всемогущий господь, я живу здесь уже несколько лет, а подобные ей леди всё не могут усвоить, что лучше поостеречься вести диалоги со мной — я в какой-то мере провела юность в змеином клубке, а там подобные разговоры вести нереально без бритвенной остроты языка.

— Какая жалость, но вы именно к этому и подвели, — развела руками я.

Это ещё что. В Акифре она бы стыдом не отделалась, там обычно таких выскочек заставляли прилюдно извиняться и тем самым унижаться.

Забавно, но Ос, когда впервые увидел мои подобные разговоры, подначиваемые словами Астры, посчитал их следствием «острого ума» и умения защититься в любой ситуации, а не ментальным насилием и пассивной агрессией. Он всегда защищал меня. Даже от самой себя.