Похоже, и та личина, которую я нацепил на себя в диверсионной школе, якобы польского патриота – она скоро может целиком заменить все мои настоящие воспоминания. А потом придет забвение всего. Пару месяцев в подобном аду из любого человека сделают стопроцентного Маугли.

Но, может быть, именно так они и получают опытные образцы своих непобедимых солдат? Забрасывают в подобные учебные полигоны десяток эсесовцев, раскидывают по лабиринтам еду, воду, табак, ножи, вилки, стаканы. И ждут, когда за обладание этими предметами люди начнут рвать друг другу глотки.

Прошедших этот тренинг – пакуют в железные клетки и отправляют на новый тренажер, возможно, расположенный в соседнем замке. И так много раз подряд, пока все человеческое не улетучивается, и в победителе не остаются лишь рефлексы и инстинкты.

Вот только, те, кого я встречал этажом выше – ни людьми, ни разумными существами не были. Возможно, именно здесь я встречу кого-то вменяемого. Или, наоборот, настолько безумного, что, кусая других, он заражает не только бешенством, но заставляет клетки ДНК выстраиваться в иные цепочки, меняя сам костный скелет. И у несчастных меняется не только физическое строение мозга, но даже стиль мышления и рефлексы!

Здесь все невозможное становится будничным и очевидным. Это и ужасно!

И вдруг я услышал музыку: ритмичную, нарастающую, тревожную. Она словно предупреждала меня об опасности. Я не понимал, где находится ее источник, мне казалось, что звуки гремят со всех сторон, что они несутся от стен, пола, потолка. Чудилось, будто зловещий ритм заботливо пеленает мой мозг в своеобразный кокон.

И плетью обожгла мысль, что теперь уже не только из провинившихся немцев, но и из меня пытаются сделать послушного монстра.

Нет, им меня не сломить!

И тут я почувствовал движение. Где-то впереди, унюхав появление чужака, завозились цепные псы. Но услышал я не только лай собак, но и топот явно механических лап. Ко мне приближалась стая. И это были дикие звери, наверное, те, из которых вывели немецкую овчарку. Или даже – волки. Возможно, они были в металлических доспехах, потому что грохот стоял такой, будто ко мне двигались маленькие танки.

Они приближались.

Господи!

Я ощутил, что меня трясет, как в лихорадке.

Я представил себе бульдогов в бронежилетах и в железных сапожках, у которых на спинах установлен одиннадцатикилограммовый пулемет МГ-42 с калибром почти восемь миллиметров, и у меня похолодело внутри.

Бегут себе твари, во рту веревочки держат, увидят врага – головой рывок в сторону, шнурок дергает спусковой механизм и с каждой псины все пятьдесят патронов летят в меня стаей рассерженных ос. Уф, даже в пот бросило!

Слава богу, хоть тоннель – один, никаких дополнительных коридоров, хотя бы в тыл не зайдут, и на том спасибо!

Сквозь грохот ударных инструментов и нарастающий ритм барабанного боя все отчетливей различается грохот приближающихся железных зверей.

Неужели это все-таки не псы, а настоящие роботы? Немцы очень любят механизмы, начиная от часов, кончая необычными средствами передвижения. Они вполне могли создать таких тварей! А что? Кормить их не надо. Опять же: не гадят, гулять не просятся. Играть с ними не обязательно. Нужно их просто включить – и все.

Механический лязг усилился. Пули таких, похоже, не возьмут. Сюда бы пару гранат или миномет, да где их взять?

Я собрался.

Секунда – и твари вылетели из-за поворота.