— Просто хотела сэкономить время, — тихо пробурчала себе под нос.

Мы практически бесшумно прокрались внутрь. Кажется, пусто. Не знаю, почему мне так показалось, наверное, дело в запахе. Нежилые помещения пахнут пустотой и пылью. Тем не менее лучше не рисковать, мало ли, вдруг у Альма в помощниках чемпион Иррии по многоборью. Не хотелось бы напороться на такого типа.

— Лаборатория скорее всего на первом этаже, в кабинете или библиотеке. Пойдём планомерно по всем помещениям. От меня не отходить ни на шаг. Ясно? — прожег меня вопрошающим взглядом Питер.

— Так точно, мон женераль! — жизнерадостно откликнулась я. Вот что я за человек? Даже в такой сложной, практически кризисной, ситуации не могу быть серьезной.

Симпатичная кухня была пустой и пыльной. Ну, то есть кухня была бы симпатичной, если сменить занавески, вымыть окна, перекрасить мебель в более светлый цвет. Стиль прованс сюда прекрасно вписался бы. Это ведь могла быть моя кухня. Я бы обустраивала ее с нежностью, а потом трагически погибла бы и кто бы заподозрил в этом не несчастный случай?

— Ива! — Фогг мягко сжал мою ладонь и я словно очнулась от дурного сна. — О чем ты там задумалась? — спросил он, когда мы так же, рука об руку, пошли к следующей двери.

— Ни о чём, — быстро ответила я, но тут же продолжила под его недоверчивым взглядом, — то есть, о кухне. Мебель красивая, окна большие, вообще домик хороший. Понимаешь, вдруг подумалось, что после свадьбы я бы сделала небольшой ремонт, навела здесь красоту и уют, а потом, — продолжила я чуть тише, — и никто бы даже не узнал, что случилось.

— Послушай, Ива! Я понимаю, что тебя терзают печальные мысли, но главное не то, что могло случиться, главное, что твоей мятежности, твоего свободолюбия хватило, чтобы не дать другим людям распоряжаться твоей жизнью. Ты изменила свою судьбу, пошла против системы. Это сложно, уж я-то знаю, — Питер дёрнул ручку следующей двери, — А вот и библиотека.

Библиотека, совмещённая с кабинетом, оказалась довольно простой и скромной: несколько стеллажей книг, громоздкий письменный стол из дуба и такой же стул, небольшая софа из красного плюша и ровным счётом никаких признаков магической лаборатории.

— Об этом мало кто знает, а кто знал, уже забыл, но я должен был стать священником, — тихо продолжил Питер, когда мы отправились дальше.

— Ты? Священником? — я замерла от неожиданности, — С трудом представляю тебя в сутане.

— И тем не менее, это было моей судьбой с момента появления на свет. Младший сын обедневшего дворянина, — усмехнулся он. — Старшему брату досталось отцовское поместье, средний пошёл в армию, а я должен был посвятить себя служению богам.

— И что случилось?

— Я понял, что это не моя жизнь и ушёл, как только мне исполнилось шестнадцать. Перепробовал много всего, поездил по стране, познакомился с разными людьми, пока наконец не осел. Видишь ли, оказалось, что у меня есть некоторые способности, которым нашлось применение в Сен-Кристене. Так я и стал агентом секретной службы. Вот и всё.

— Я бы не сказала, что это всё. Ты за какие-то пару лет успел продвинуться до должности главы секретной службы и лица, приближенного к его величеству королю Остену. Наверняка, за этим фактом твоей биографии скрывается множество историй.

— Да, за это время произошло немало интересного. Как-нибудь в другой раз расскажу, — пообещал он. — Я просто хотел сказать, что наша судьба чаще всего в наших руках. Только ты определяешь, каким будет твое будущее. Ты красивая, умная, талантливая девушка. И ты слишком упряма, чтобы тихо умереть на радость недругам.

За разговором мы обследовали весь первый этаж и… Ровным счётом ничего не обнаружили.

— Неужели мы ошиблись? Может зелье варили в городе? Или они сняли какой-нибудь домик? Или Альм нанял мага, который и приготовил снадобье для его величества? — я сыпала вопросами и предположениями и никак не могла остановиться. Мне вдруг показалось, что мы ошиблись и теперь всё пропало: король Остен так и останется под действием Оbsequium, Альм найдет Розетту и через неё получит власть над всем королевством, а Марину посадят в тюрьму за измену.

— Ива! Иветта Кавалло! Где твой неистощимый оптимизм? — в голосе Питера звучала тревога. Надо же, заговор его не беспокоит, судьба Иррии не тревожит, а как только одна маленькая и безобидная я упала духом, так сразу забеспокоился.

— Где-то здесь был. Не волнуйся, я в полном порядке. Что будем делать дальше?