Всё это нагоняло жути. Тревожность, ощущение угрозы намертво закрепились в воздухе, ведьма махнула рукой. Огонь, родившийся из открытой ладони, рванул вперед, очерчивая небольшой круг и освещая нужное пространство. Несколько духов оказались отрезанными от основного количества собравшихся. Впрочем, все бы они всё равно не вместились — их было настолько много, что воздух местами искрил белыми трещинами.

— Что это значит?

— Я пришла сюда, — Фелисия повысила голос, — по просьбе этого колдуна! Он говорит, что хочет своё по праву! Говорит, что Лес должен покорится ему!

Где-то снова беспокойно заухала сова. Птица сидела неподалёку, внимательно следя за происходящим.  Круглые, жёлтые глаза были прищурены.

— И я готова отдать ему право Хранителя! — Ведьма огляделась, потом повернулась к Йонерану, и прежде милое лицо исказила ухмылка: — Только примут ли его духи?

Сами духи хранили молчание. Изваяниями, они парили на небольшом расстоянии от земли, безжизненным взглядом глядя на Фелисию.

—  Вы знаете меня, — зычно начал свою речь колдун, глядя на Фел, — Я живу в этом лесу вместе с вами уже больше века. В прошлый раз вы выбрали Флоренцию, и я понимаю вас. Эта женщина была мудрой и сильной. Но скажите мне, откуда такие качества у ребёнка? Ребёнка, что стоит передо мной.

Фелисия с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть. Ребёнок! Где был этот нелюдь со своим предложением несколько месяцев назад?! Тогда бы она спокойно согласилась на его идею, взамен попросив о знаниях. Когда она чувствовала себя потерянной, ничего не понимающей — матушка ушла, толком ничего не объяснив о том, как нужно обращаться с Лесом, да и говорила об этом крайне мало, предоставив рыжей разбираться со всем самой. Дэниал — он ничего не понимал в этом, только виновато разводил руками, когда ведьма спрашивала у него что-то. Она может и была ребенком — но тогда, зимой. Маленькая девочка бежала в черноту леса, задыхалась от обиды и холода, а сейчас... Ей пришлось окончательно повзрослеть. И именно сейчас он называет её ребёнком!

— И даже если вы скажете, что есть — пускай. Но титул Хозяйки Леса — это не только праздное времяпрепровождение в лесу, в попытке исцелять кого-либо, но это еще и его защита. Тот, кто защищает — всегда подставляет свою грудь, закрывая за спиной Лес. Готовы ли вы доверить такое этой девчонке? И даже если готовы, то готовы ли вы её обречь на это? Где гарантии, что не придет кто-то, позарившись на место Флоренции, а узнав, что землю охраняет ребёнок — не убьёт его?

В горле от чего-то стоял противный ком. Он не верит в неё. Хуже — даже не пытается попробовать понять, через что она прошла. Возможно его путь был более тернист и труден, но для каждого степень горя своя! Даже если кто-то придёт за её душой, она сможет дать отпор, хотя бы потому, что очень хочет жить. Есть брат, который несомненно вступится за неё и защитит от любой напасти. Дэниал думал, что Фелисия не знала, как всякий раз, когда девушка уходила на Изнанку, он следует за ней тенью, мрачно оглядываясь по сторонам. Он всегда рядом. Так что же с ней станется?

— Ей ещё долго жить, долго радоваться каждому дню. Но этот титул с лёгкостью забирает жизнь. Мне уже 275 лет. Моя родня, близкие, Учитель, все они уже давно лежат в земле и кормят червей. У меня нет ни жены, ни детей, и их не будет. Слишком поздно. Выберете меня, и я смогу защитить вас в час нужды, а юной ведьме дать знания, которыми она ещё не владеет. Что бы, когда я умру — она стала вашей Хранительницей, и имела достаточно сил и знаний, что бы никто не посмел сюда заявиться с оружием наголо. Я заверяю этот обет Бездной и Тенью, Огнём и Лесом, Землёй и Кровью, что дали мне силы. Ваше право не верить мне, однако, стал бы я врать, заверяя это такими силами?

По Лесу пробежал тревожный шепоток.

— Я молода — бесспорно, — девушка огляделась, — Но говорить такие слова: всё равно что утешать ребёнка, которого давно не видел. Чем ты помог этому месту? Проклятиями в деревню? Поджатым хвостом в своей хижине?

Йонеран зарычал.

— Ты живешь здесь долго. Ты знаешь эти земли и тех, кто живёт в них. И ты достоит уважения, потому как прожил жизнь и не потерял, а преумножил свою силу. Я не знала, как это быть — Хранительницей, когда Лес нарёк меня ей по своей воле. Но сейчас знаю. Мне не хватало порой знаний, но ты пришел сейчас — когда я со всем разобралась? Чего ты боялся? Флоренции? Я ей дочь, что бы не пела кровь. Я её ученица и я не позволю вот так просто отобрать то, что принадлежит её роду по праву.

— И да будет так, — наконец громом среди ясного, лунного неба проронил старец, стоявший на отдалении. Голос его подхватил ветер и понес в высь и даль, — Йонеран, некромант и адепт Бездны — ты не сможешь дарить нам тепло, которое дарит нам ведьма. Фелисия, ты умна, но ещё не крепко стоишь на ногах своих знаний, в отличии от колдуна. Оберегайте же земли эти вместе, дополняя друг друга и будьте дружны так же, как дружны мы. Верно Наше слово.

— Верно Наше слово, — подхватили остальные.

— Верно... — унёс обрывок ветер.

— Вы не вспомните этого, — снова сказал старец, сурово сдвинув густые брови, — Но воля наша будет жить в вас и не позволит нарушить данных обещаний.