Мгновение, воля и жар из всего тела собрался в одну точку: девочка в бреду распахнула глаза, закричала, попыталась вырваться, но ведьма только сильнее прижала её к неровной поверхности стола, жмурясь и шепча, шепча, шепча. Это больно. Знает по себе, когда-то Флоренция точно так же лечила и её. Той холодной зимой, когда по ночам ветер страшно завывал на чердаке и холод просачивался ото всюду.

Незримый человеческому глазу огонь быстро расползался по маленькому телу, жадно пожирая все инородное, что только мог найти. Всё, чего в девочке было не должно было никогда. Очищал, убивал и возрождал. Фелисия видела, как она горит с Изнанки, как чёрными пятнами вспыхивает сопротивляющиеся проклятие и не позволяла себе сомневаться, хотя очень хотелось. А вдруг тело не выдержит такой мощи? Вдруг девочка слишком слаба, чтобы пережить огонь? Но пан иль пропал.

Девочка продолжала кричать, но уже обрывисто, больше хныкала: и без того была истощена, а сейчас силы вовсе покидали тело. Руки ведьмы тряслись, их сводило от напряжения, но она, скрипя зубами, всё равно продолжала. Флоренция делала это легко, не принужденно и девушка даже не подозревала, что окажется настолько трудно.

— Помочь? — к ней неслышно подлетела одна из обитательниц дома. Заглянула через плечо, покачала головой.

— Будь добра. Ей нужны силы.

Девушка кивнула, переместилась к изголовью больной и осторожно провела по русым волосам. Кончики пальцев на секунду похолодели, но потом огонь снова нагрел их и ладони неприятно закололо.

Сколько прошло времени? Фелисия уже терялась, глаза периодически закатывались, и она едва не оседала на пол, но вовремя успевала заметить и сосредоточится.

Уже после полуночи чернота прекратила появляться, и девушка позволила себе облегчённо выдохнуть, опуская руки. На негнущихся ногах она еле доползла до комнаты, рухнув на кровать. То и дело вспыхивали острые очаги судорог во всем теле, Фел морщилась, но была им благодарна: не давали заснуть. А пока было немного времени обдумать болезнь. То, что прокляли — это ясно, как белый день. Обычно не требуется столь большого труда, чтобы сбить жар, пусть и сильный. Несколько слов, немного света, глоток горячего отвара пересохшему горлу и готово. Не сразу, но хворь отступит. А тут... Да собственное тело едва ли слушалось её! А несколько раз чернота порывалась перекинуться и на ведьму: тут помог амулет, сделанный Дэном две луны назад. Кому-то насолили, видимо, родители и кому-то серьёзному. И не Флоренции — с ее проклятьями рыжая бы точно не справилась, женщина была в сто крат сильнее.

Собравшись с духом, Фелисия вернулась в комнату и остаток ночи провела рядом с девочкой. Руки ведьмы светились мягким светом, когда она ворожила над ней, губы расплывались в теплой улыбке, когда она шептала складные заклинания. Подопечная постепенно расслаблялась и под конец мирно посапывала, иногда кашляя.

Разбудило Фелисию легкое движение за спиной. Она сонно обернулась и на ее плечи опустилась шаль: позади стоял Дэниал.

— Как ты?

— Нормально... вроде.

Тело на самом деле ломило, как после долгого сна на твёрдой скамье. Фел поморщилась, разминая шею.

— Ты же не спал на улице? — внезапно испугалась ведьма, подрываясь с места. Только сейчас она поняла на что, возможно, обрекла парня. Ночевать ночью на улице не лучшая затея.

— Нет, меня пустили в дом эти люди, — он кивнул в сторону порога. Там, неуверенно переминаясь с ноги на ногу стояла бледная женщина, постаревшая за ночь, казалось, лет на десять, и мужчина, приобнявший жену за плечи. — Прости, что...

— Ты меня прости, что выгнала, — девушка замялась, опуская взгляд.

— Забудем. Как девочка?

— Она? А... - Фелисия нахмурилась, осторожно подняла тёплую руку и улыбнулась, — Всё хорошо, справилась. Она сильная.

Справа послышался облегченный вздох.

 — Только вот... У меня к вам вопрос. Не переходили ли вы дорогу кому-то? Болезнь не простая.