«Будь ты проклят, Килар!»
Линн заставила себя принять сидячее положение. Нужно наладить связь, проверить боекомплекты, установить регулярную смену караулов. Но сил не было. Тело налилось свинцом. Она подняла левую руку и попробовала согнуть оставшиеся пальцы. От боли голова пошла кругом. Действие лекарств заканчивалось, и теперь жжение под слоем бинтов становилось все сильнее с каждым новым сокращением сердечной мышцы. Линн провела языком по небу. В горле першило. Лоб и щеки на ощупь были горячими. Она чувствовала себя больной.
В этот момент снаружи прозвучал ружейный выстрел. Линн выбежала из казармы с пистолетом в руке. Спустя пару секунд следом за ней появилась Робинс.
Стреляла Грей Арсис.
— Мне показалось, кто-то крадется вдоль стены! — Она возбужденно перевела дыхание и поправила тактический шлем, съехавший на глаза.
— Ну и? — Линн осмотрелась кругом.
Белый свет прожекторов казался неестественным и резал глаза на фоне зеленоватого вечернего сумрака. Над пустыней полыхал изумрудный огонь, когда частицы звездного ветра сталкивались с магнитосферой планеты.
— Никого, — Грей сперва виновато опустила глаза, но потом вскинула голову, окрыленная неожиданной идеей. — Они натурально попрятались, когда я подошла. Может такое быть, капитан? Могли эти желтоглазые стервы спрятаться от меня?
— Может быть, — сказала Линн ровным голосом. — Смотри в оба, Арсис. Постарайся не создавать лишнего шума. Это может их спровоцировать. И не трать понапрасну патроны. В бою их количество в магазине продлит тебе жизнь.
— Но мне показалось...
— Смотри в оба.
Линн направилась обратно к двери пакгауза. Они случайно пересеклись взглядами с Робинс, и сержант отвернулась. Она не проронила ни слова с тех пор, как Линн сбила ее с ног и отобрала винтовку, с тех пор как сержант в припадке безумия едва не застрелила Килара. Но Линн чувствовала, что это не упадок мысли и не прострация. Робинс вела собственную молчаливую борьбу, и это обнадеживало.
Линн прошла в правый конец пакгауза и отперла бронированную дверь с электромагнитным сейфовым замком. Универсальный ключ существовал только в двух экземплярах. Один был у нее, другой — у начальника службы обеспечения дивизиона. Линн дождалась, когда щелкнет разомкнувшееся реле, и вошла в комнату. Пошарив в темноте рукой, она нащупала выключатель. Под потолком вспыхнули флуоресцентные лампы, осветив верстаки с устройствами для опрессовки патронов, оружейные пирамиды, формованные пластиковые контейнеры для амуниции и цинки с боеприпасами. Пахло оружейной смазкой и антикоррозийным спреем. Неприятный, химический запах. Как дешевый освежитель для туалета.
Линн остановилась в дальнем конце помещения. Узкая металлическая дверь почти сливалась с внешней стеной пакгауза. С ее помощью предполагалось эвакуировать вооружение во время пожара и в том случае, если основной проход через казарму окажется заблокированным. Линн снова достала мастер-ключ, вставила в щель считывающего устройства... и немного помедлила. Сейчас она должна последний раз все обдумать и принять окончательное решение. Истеричные голоса в сознании убеждали ее мчаться куда-то очертя голову. Ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы совладать с паникой. Ее всю трясло. Непонятно, от болезни или от страха?
Линн знала, что этой ночью поставит себя вне закона, но она уже давно переступила Черту, и обратной дороги у нее нет. Леора отторгала ее, как зараженную клетку, способную поставить под угрозу весь организм. И пусть Эльза Доэл катится в бездну со своей революцией! Линн не станет ходячим символом для реализации чужих политических амбиций. Ее пугало вовсе не осуждение общества или расплата за грехи. Она боялась неизвестности, раскинувшейся впереди как Южный океан — без конца и края. Линн чувствовала себя слабой, беззащитной и очень одинокой. Она с детства привыкла быть частью отлаженного военного механизма, но после известных событий за Чертой, она перестала вписываться в систему. Разве что Килар поможет ей скрасить одиночество. Может у них что-нибудь и получится. Она не знала.
Линн предстояло довериться человеку, который пробуждал в ней настолько пестрый калейдоскоп эмоций, что она всерьез опасалась за целостность своего рассудка. Она все еще боялась Килара, испытывала почти физическое отторжение из-за его чужеродной природы, и в то же время ее влекло к нему со страшной, неодолимой силой. Линн терялась рядом с ним, становилась сама не своя. Тоже самое она испытывала в присутствии Жара. А еще эти чертовы критические дни… Так не вовремя!
Еще немного, и она окончательно слетит с катушек. Одной Прародительнице известно, чем это может для нее закончится. Есть вещи, на которые она повлиять не в силах. Линн прикрыла глаза, набрала воздух в легкие, потом медленно выдохнула.