— Чего и следовало ожидать.
Мейси выгибает бровь, но ничего говорит, пока мы выезжаем с парковки на шоссе. Я опускаю окно и вытаскиваю руку, ловя ветер в горячем летнем воздухе. Не отрываю глаз от мелькающих пятном зданий, мимо которых мы едем, избегаю ее вопросительного взгляда.
Боюсь даже рот открыть. Я не знаю, что ей наплели. Посещать меня разрешалось только родителям — да и то они появлялись, когда самим припекало.
Поэтому я молчу.
Моя мантра. Беззвучно выдыхаю числа, сжимая слова на губах, едва выпуская их наружу.
Они должны увеличиваться. Нельзя прикасаться к наркотикам, мне нужен ясный разум.
Убийца Мины на свободе, белый и пушистый для всех вокруг. Каждый раз, как думаю, что он вышел сухим из воды, мне хочется закинуться таблетками, но я не могу, не могу, не могу.
Тетя Мейси переключает радио на другую волну и выруливает на соседнюю полосу. Побережье остается позади, уступая секвойям, а затем и соснам, когда мы едем в Тринити. Воздух льется через пальцы, наполняя меня детской радостью.
Мы едем в тишине около часа. Я благодарна за шанс поглотить свободу, поющую в моих венах. Больше никаких групповых занятий. Никакой доктора Чарльз. Никаких белых стен и люминисцентного освещения.
Прямо сейчас я могу забыть, что ждет меня через сотню километров. Могу заставить себя думать, что это легко: по радио играет музыка, ветер развевает волосы и протекает сквозь пальцы, километры свободы от того, что ждет впереди.
— Голодна? — Тетя Мейси показывает на баннер кафешки на 34 шоссе.
— Слона бы съела.
В кафе шумно, раздаются разговоры посетителей и лязг посуды. Гляжу на завитки потускневшего пластикового стола, пока официантка с пышной прической берет у нас заказ.
После того как она убегает, между нами воцаряется тишина. Словно Мейси не знает, с чего начать после всего, что произошло, а я ненавижу заговаривать первой. Так что извиняюсь и отлучаюсь в туалет.
Я выгляжу дерьмово: бледная и тощая, джинсы висят на бедрах, которые и раньше не отличались объемом. Умываюсь, позволяя воде капать с подбородка. Доктор Чарльз сказала бы, что я избегаю неизбежного. Глупо, конечно, но ничего не поделаешь.
Пальцами причесываю беспорядок на голове. Я много месяцев не красилась, и под глазами появились темные круги. Поджимаю сухие губы и жалею, что под рукой нет бальзама.
Каждая частичка во мне устала, сломана и