— Ну как ты? — спросил у Брюса Шпандау.
— Неплохо. Хотя они мне сказали, что я уже никогда не смогу играть на фортепьяно. — Ему было трудно говорить. Повязка не давала двигать челюстью, не считая того, что ему располосовали пол-лица.
— Послушай…
— Я сам виноват, — сказал Брюс. — Вы говорили не вступать с ним в контакт, а на меня напал охотничий азарт, вот я и не послушался. Глупо вышло.
— А в остальном ты в порядке? Нужно что-нибудь?
— Для меня это что-то вроде отпуска. Мне ведь по-прежнему платят за работу, так?
— Ну естественно!
Когда Шпандау собрался уходить, Бэйб шепнула ему:
— Ну все, довольно. В вашу контору он не вернется.
Шпандау в ответ лишь кивнул.
— И вся эта лабуда насчет того, будто это он сам виноват… В общем, не думаю, что вам удастся так легко соскочить с крючка.
— Чего вы от меня хотите?
— Хочу, чтоб вы открутили стрелки примерно на сутки назад и вернули моему мужу его лицо. Всего пятью сантиметрами ниже, и ему рассекли бы яремную вену. И на том спасибо.
— Если что-нибудь понадобится, позвоните мне или в офис, мы обо всем позаботимся.
— Уолтер уже был здесь до вас. Просто сам господин Хитрожопость. Вы с ним друг друга стоите. Оба хреновы эксплуататоры. Меня от вас тошнит. Неудивительно, что от вас сбежала жена.
Шпандау стоял молча и кивал. Не видел смысла возражать, тем более что и сам не сомневался в ее правоте.
ГЛАВА 16
Он подъехал к воротам Анны и позвонил. Ему открыли. Во дворе его встретили двое бывших морских пехотинцев, нанятых им все в тот же день. Он повторил им инструкции, но тут из дома вышла Анна.
— Как дела у вашего друга?
— Они его подлатали и накачали лекарствами. В будущем ему понадобится хороший пластический хирург.