Николай Федорович понимал сложность и своеобразие штабного руководства. Именно штаб проверяет боеготовность и обеспечивает правильность применения в бою сил каждого подразделения. Штаб дивизии и прежде всего его начальник должны владеть современной военной теорией и даже опережать ее развитие. Тридцатилетний Ватутин впервые получил под свое начало тысячи людей, на него легли очень серьезные обязанности и прежде всего — поддержание высокого уровня боеготовности соединения. По опыту прежней службы он знал, что больше всего штабы «спотыкаются» в организации управления, и на эту сторону направил главное внимание и усилия. Для начала пришлось подтянуть теоретическую подготовку. Вновь на его столе появились книги Шапошникова, Триандафилова и новая книга Уборевича «Оперативно-тактические и авиационные военные игры». Но особенно заинтересовался он трудами Тухачевского «Бой пехоты», «Маневр и артиллерия», «Наши учебно-тактические задачи». Авторитет этого полководца, заместителя наркома в армии был чрезвычайно высок.
В армию Михаил Николаевич пришел после окончания Александровского военного училища в 1914 году. Он воевал в одном из первых полков русской армии — лейб-гвардии Семеновском. В Красной Армии с первых дней ее существования. Тухачевский командовал войсками 1, 8, 5-й армий, был помощником командующего войсками Южного фронта, командующим войсками Кавказского и Западного фронтов. Он возглавил ликвидацию Кронштадтского мятежа и восстания Антонова, занимал посты начальника штаба РККА, командовал войсками ряда округов, был заместителем наркома обороны.
Многие военно-теоретические взгляды Тухачевского совпадали с взглядами Уборевича, Шапошникова, он обладал даром военного предвидения. Вот как отзывался о нем Г.К. Жуков: «На посту первого заместителя наркома обороны Михаил Николаевич Тухачевский вел большую организаторскую, творческую и научную работу. При встречах с ним меня пленяла его разносторонняя осведомленность в вопросах военной науки. Умный, широко образованный профессиональный военный, он великолепно разбирался как в области тактики, так и в стратегических вопросах. М.Н. Тухачевский хорошо понимал роль различных видов наших вооруженных сил в современных войнах и умел творчески подойти к любой проблеме.
Все свои выводы в области стратегии и тактики Михаил Николаевич обосновывал, базируясь на бурном развитии науки и техники у нас и за рубежом, подчеркивая, что это обстоятельство окажет решающее влияние на организацию вооруженных сил и способы ведения будущей войны... В М.Н. Тухачевском чувствовался гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде выдающихся военачальников Красной Армии».
Взяв на вооружение теоретические разработки Тухачевского, Шапошникова, Уборевича, Ватутин смело перестраивал работу штаба дивизии. Правда, не всем пришлись по душе его нововведения. Были в дивизии, в полках опытные, заслуженные командиры, считавшие свой опыт чуть ли не абсолютом, но и они скоро не устояли перед волей и профессиональной компетентностью Ватутина.
Для него же рабочий день длился с раннего утра до глубокой ночи. Везде можно было встретить невысокого, плотно сбитого, необычайно подвижного и жизнерадостного начальника штаба. Горная подготовка стала в дивизии дисциплиной номер один. Николай Федорович сам усиленно тренировался, получил разряд альпиниста, добился в штабе округа разрешения на организацию похода сводного отряда дивизии на вершину Казбека. Отряд шел на штурм в полной боевой экипировке с легким и тяжелым вооружением, в том числе с разобранными пушками. Через десять лет во время боев на Кавказе с гитлеровскими альпийскими стрелками этот опыт пригодился.
На осенних маневрах дивизия продемонстрировала отличную боевую выучку, способность совершать глубокие марши, быстро и правильно развертываться в боевые порядки, наносить стремительные удары, создавать прочную оборону. Во многом в этом была заслуга Ватутина.
Это были годы стремительных изменений в политике, экономике, культуре страны, да и всего мира. Оборонная промышленность набрала темпы, и в войска стала регулярно поступать новейшая боевая техника и оружие. А значит, совершенствовались военная теория, стратегия, тактика, изменялись организационная структура и практическая подготовка войск. В 1932 году впервые в мире в нашей армии создаются механизированные корпуса, включавшие две механизированные и одну стрелково-пулеметную бригады и отдельный зенитно-артиллерийский дивизион. 500 танков, более 200 броневиков, сведенные в единое формирование, по тем временам произвели настоящую революцию в военном деле. Через три года таких корпусов в РККА было уже 4 и еще 12 отдельных танковых бригад и полков, не считая танковых подразделений стрелковых частей.
Причин для такого роста вооружений было больше чем достаточно. Отгремели бои на КВЖД, и уже сам Китай подвергся агрессии со стороны Японии. Над кварталами Шанхая заклубился огонь боев, самураи ворвались в Маньчжурию. Почти на двадцать лет растянутся сражения в этом районе земного шара.
В Европе вслед за Италией фашисты пришли к власти и в Германии. Задолго до этого момента великий немец Эрнст Тельман предупреждал: «Гитлер — это война!» Но на Западе не только игнорировали подобные заявления, но и усердно вскармливали фашизм. Нацисты же не скрывали своих далеко идущих планов. Уже утром 31 января 1933 года, на другой день после сформирования своего правительства, Гитлер выступил перед личным составом рейхсвера с реваншистскими призывами, а еще через месяц заявил, что главной целью его правительства является «восстановление политического могущества Германии». Под ним новый канцлер понимал создание мощных вооруженных сил и установление при их помощи гегемонии тысячелетнего рейха. «Строительство вермахта, важнейшая предпосылка для достижения цели — завоевания политического могущества, — разглагольствовал фюрер и тут же указывал направление своей агрессивной политики. — Отвоевание новых рынков сбыта... и, пожалуй, это лучшее — захват нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация». Впрочем, об этом Гитлер написал еще несколько лет назад в своей «Майн кампф». Новым было лишь то, что эта программа начала активно претворяться в жизнь. Гитлер, дорвавшись до власти, уверенно взялся за дело. О том, как вооружалась Германия, говорят многочисленные факты. В первые три года фашистской диктатуры в строй вступило более 300 военных заводов, в том числе 60 авиационных, 45 бронетанковых и автомобильных, 70 военно-химических, 80 артиллерийских, 15 военно-судостроительных. Только годовой выпуск боевых самолетов с 1931 по 1935 год увеличился в 300 раз и составил 3183 машины.
Была ли в то время возможность приостановить рост могущества фашизма? Наверное, была. Это сложный вопрос, требующий серьезного изучения. Тем более удивительны скороспелые выводы некоторых нынешних историков, утверждающих, что именно внешнеполитические ошибки советского руководства, культ личности Сталина, давление на коммунистов Европы, разрыв с социал-демократами привели к усилению фашизма. Безусловно, эти факторы оказывали какое-то влияние, но сводить все только к ним — значит бросаться из одной крайности в другую. Опять же, хорошо рассуждать сейчас, зная весь расклад сил на мировой арене.
Тогда же фактом было образование мощного нацистского государства в центре Европы, в общем-то поддерживаемого западными демократиями, и СССР правильно оценил надвигающуюся на страну опасность. Среди крупных военачальников первым в открытую заговорил о ней Тухачевский. Он аргументированно доказывал, что Германия готовит сильную армию вторжения, основную мощь которой составляют высокоманевренные бронетанковые, механизированные, десантные соединения. Он неоднократно отмечал гигантский рост военно-промышленного потенциала Германии, ее возможностей по массовому производству самолетов, танков и прямо заявлял, что наш враг номер один — гитлеровская Германия.
И армия готовилась к защите Отечества. Повышались требования к комсоставу, а значит, нужно было совершенствовать систему его подготовки. Расширяется сеть военных училищ, причем упор делается на авиационные, бронетанковые, артиллерийские, технические. Для старшего комсостава открывается ряд академий: механизации и моторизации, артиллерийская, военно-химическая, военно-электротехническая, военно-инженерная и военно-транспортная. Увеличился набор в академию им. Фрунзе и военно-политическую. Уже к 1932 году в высших военно-учебных заведениях обучалось 16,5 тыс. слушателей. Начали работать различные курсы усовершенствования. В 1934 году на такие курсы при академии им. Фрунзе был направлен Ватутин. Через пять лет он вновь переступил порог знакомого здания. В Москву на сей раз приехал один. Курсы были краткосрочными, без исключения из списков части, а переезд с маленькими детьми представлял определенную трудность. У Ватутиных к тому времени родился сын Витя. Да и Татьяна Романовна заканчивала вечернюю школу.
Академией с 17 апреля 1932 года руководил один из кумиров Ватутина — Шапошников. Николай Федорович получил счастливую возможность видеть, слышать видного военного теоретика и непосредственно у него учиться.
Борис Михайлович Шапошников, бывший полковник Генерального штаба царской армии, был из когорты тех военспецов, которые пришли в Красную Армию и отдали все свои силы и знания молодой республике. В 1918 году он добровольно вступил в РККА. Руководил разведывательным, а потом оперативным управлениями полевого штаба РВСР. Принимал самое непосредственное участие в разработке планов разгрома Колчака, Деникина, Юденича, Пилсудского. После Гражданской войны командовал войсками Ленинградского, Московского, Приволжского военных округов, три года возглавлял Генеральный штаб РККА. Авторитет его в армии был необычайно высок, а после выхода в свет трехтомного труда «Мозг армии» Борис Михайлович занял место одного из ведущих теоретиков.
Образованнейший военачальник, обладавший большими и разносторонними знаниями, человек высокой культуры, Шапошников развернул в академии серьезную работу по улучшению учебно-методического процесса, повышению уровня знаний не только слушателей, но и преподавательского состава. Разработанные под его руководством учебные планы отличались большой продуманностью, полноценным содержанием.
Несмотря на то что в академии преподавали лучшие теоретики, методисты, Шапошников особое внимание уделил подготовке профессорско-преподавательского состава. Кроме ежегодных общеакадемических сборов, где изучались новые образцы боевой техники, вопросы военного строительства, были установлены дни командирской подготовки, проводились занятия по иностранному языку и ежегодные пятидневные оперативные игры.
Столь серьезное отношение к подготовке преподавателей объяснялось еще и тем, что состав слушателей стал намного образованней. Особенно в этом отношении выделялись слушатели академических курсов.
На них Ватутин познакомился с Ф.И. Толбухиным, А.И. Антоновым, И.С. Коневым. Вместе они с увлечением играли в военные игры друг против друга.
Шапошников лично курировал курсы, читал слушателям лекции, проводил иногда практические занятия, военные игры. Серьезнейшее значение придавалось изучению новой боевой техники во вновь оборудованных технических классах, при этом ее изучение увязывалось с освоением теории глубокого боя, операции. Именно тогда будущие полководцы впервые услышали о массированном применении танков, авиации, артиллерии на направлении главного удара и организации взаимодействия при прорыве полевой и долговременной обороны.