Книги

Ватутин

22
18
20
22
24
26
28
30

Эти подвижные передовые отряды имеют задачу, не ввязываясь в бой с прикрывающими частями противника, обходя арьергарды, стремительно прорваться к переправам и стараться захватить мосты и переправы...

Считаю, что эти передовые части подойдут к реке Днепр 22—23 сентября».

Однако боевой порыв наступающих частей был настолько высок, что они опередили на сутки срок, названный Жуковым Сталину. Все — от солдата до генерала, забыв об усталости и тяжелых переходах, торопились к крутым берегам Днепра. Настрой у всех был приподнятым. Корреспондент газеты фронта «За честь Родины» стал свидетелем такого эпизода. Генерал армии Ватутин, объезжая войска, встретил на своём пути трактор с орудием, на лафете которого лежал раненый боец. Он попросил водителя остановиться, вышел из машины и обратился к солдату:

— Что, брат, тяжело? В госпиталь тебе надо!

Раненый, приподнявшись на локте, ответил:

— Ось, товарищ генерал, подывлюсь трохи на Днипро, тоди и в госпиталь...

Ватутин решил форсировать Днепр одновременно силами семи армий в полосе от Киева до Черкасс. 38-я армия получила задачу преодолеть реку севернее Киева, 3-я гвардейская танковая, 40, 27 и 47-я армии — в районе Букрина, 52-я и 4-я гвардейские армии — у Черкасс.

Накануне форсирования в войска ушло обращение Военного совета. «Славные бойцы, сержанты и офицеры! — говорилось в документе. — Перед вами родной Днепр, вы слышите плеск его седых волн. Там, на западном берегу, древний Киев — столица Украины. Там дети и жёны, наши отцы и матери, братья и сёстры. Они ждут нас, зовут вперёд... Наступил решительный час борьбы. К нам обращены взоры всей страны, всего народа... Поднимем же свои славные знамёна на том берегу Днепра, над родным Киевом!»

На рассвете 23 сентября первые роты и батальоны 38-й армии на участке Лютеж, Вышгород приступили к форсированию реки... В дело пошли рыбачьи лодки, челноки, плоты, самодельные паромы из железных бочек и досок.

Вот рассказ генерал-майора Ф. В. Ванина: «Батальону, которым я к тому времени командовал, было доверено первым в 836-м полку 240-й стрелковой дивизии начать форсирование великой реки. Обстановка сложилась так, что одна рота начала форсирование днем, на глазах у гитлеровцев, державших под прицелом водное пространство. Как только бойцы на рыбацких лодках устремились к противоположному берегу, тут же ударили вражеские орудия. Река вскипела от разрывов снарядов, над водой повисло густое дымное марево, резко, пронзительно свистели осколки. Лодки и плоты упорно прорывались сквозь огненную завесу. Мы спешили помочь десантной группе 842-го стрелкового полка, форсировавшей Днепр и захватившей на правом берегу небольшой плацдарм.

Переправившись полностью на противоположный берег, мой батальон крепко зацепился на плацдарме. Однако первый успех не мог меня успокоить как командира. Ни справа, ни слева у батальона пока соседей не было, и я понимал, что в создавшейся обстановке противник попытается полностью уничтожить нас. Поэтому отдал приказ командирам подразделений получше окопаться, замаскировать позиции, организовать систему огня. И ждать.

Предчувствие не обмануло меня. Гитлеровцы открыли ураганный огонь и с трех сторон устремились в контратаку. Но и на этот раз ни ураганный огонь, ни численный перевес в живой силе и технике не помогли врагу. После жестокого двухчасового боя натиск фашистов был отбит, и мы сами перешли в атаку. Гитлеровцы не выдержали, начали отступать, бросая раненых, оружие.

И вот в минуту затишья по полевому телефону позвонил командир полка майор Емелин:

— Молодцы, но не пора ли и Лютеж брать?

— Будем брать, товарищ майор, — ответил ему.

— Только учти, орешек крепкий. Система укреплений мощная, подходы заминированы. Поддержим всем, чем только возможно. Так что действуй. С Богом!

В последующие дни батальон успешно атаковал село Лютеж, которое гитлеровцы превратили в сильный узел сопротивления. Нам удалось захватить четыре дома на северной окраине. Три дня и три ночи мы отбивали яростные контратаки фашистов. Бешеный артиллерийский и миномётный огонь превратил дома в груды развалин. Земля сотрясалась от бомбовых ударов. Казалось, все мы оглохли от непрерывного грохота, воя и визга металла. И уже не было сил выстоять в этой тяжёлой схватке. Но мы выстояли.

Позже я узнал, что, когда командир 240-й стрелковой дивизии полковник Уманский докладывал в штаб 38-й армии о взятии Лютежа, присутствовавший там командующий фронтом генерал армии Николай Федорович Ватутин сказал: “Это — победа!”».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года за мужество и отвагу, проявленные во время форсирования Днепра, капитану Федору Варламовичу Ванину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Но это ещё не вся история, рассказанная героем Днепра. «Спустя годы, выкроив время, — вспоминал Федор Варламович, — я побывал в тех местах, откуда в сорок третьем мой батальон начинал форсировать Днепр. Я бродил по когда-то горевшей земле и вспоминал, вспоминал своих боевых товарищей. Ведь та высокая награда Родины, которую я получил в боях за Днепр, была и их наградой...