IV. Общий вывод: к настоящему времени войска Воронежского фронта, нанеся поражение противнику и восстановив свое прежнее положение, способны вести активные наступательные действия».
Приказ Верховного главнокомандующего «О срыве июльского наступления немецких войск на Орловско-Курском и Белгородско-Курском направлениях» был опубликован в печати 24 июля. В этом приказе Сталин выражал благодарность войскам сразу трех фронтов — Центрального, Воронежского и Брянского...
Вся страна радовалась победе Красной армии на Курской дуге. Из разных её уголков в адрес солдат, офицеров и генералов Воронежского фронта каждодневно поступали многочисленные поздравления. Их слали рабочие, колхозники, студенты, школьники... Телеграммы были как коллективные, так и индивидуальные.
Но самым дорогим и теплым для Николая Федоровича было письмо от земляков-чепухинцев. «Дорогой Николай Фёдорович, — писали они. — Мы, ваши односельчане, колхозники артели им. ЦК железнодорожников Валуйского района, с чувством глубокой радости прочли приказ Верховного Главнокомандующего от 24 июля 1943 г. Мы очень рады тому, что доблестная Красная Армия, освободившая нас от ига немецко-фашистских оккупантов, продолжает беспощадно громить ненавистного врага. Войска Красной Армии на орловско-курском и белгородском направлениях опрокинули наступление 38 отборных немецких дивизий, уничтожили более 70 тыс. немецких солдат и офицеров, подбили и уничтожили 2900 танков, 195 самоходных и 844 полевых орудия, уничтожили 1392 самолёта и свыше 5 тыс. автомашин. Ткнулся немец наступать, да получил жестокий отпор. Теперь каждому ясно и видно, что не только зимой, но и летом, в любое время года и при любой погоде Красная Армия бьёт фашистских захватчиков. Вместе с поздравлением от товарища Сталина примите, Николай Фёдорович, и наше поздравление — от ваших односельчан, от соседей и родичей, от молодых и стариков, от жителей села Чепухино».
Письмо тронуло Николая Федоровича. Но ответ землякам писать было некогда — слишком много дел накопилось у него тогда. Решил, как только на передовой случится «оперативная пауза» — так офицеры и генералы называли временное затишье на фронте, — сразу и отпишет на малую родину. Она выпала лишь в двадцатых числах августа. Но не станем забегать вперед...
После тяжелейших боев на Курском выступе Ватутин получил указание Ставки ВГК о прекращении фронтом активных боевых действий. Да и он, «генерал наступления», хорошо понимал, что сейчас для его фронта не самое лучшее время для наступления. С измотанными и изрядно поредевшими за двадцать предыдущих дней и ночей войсками вряд ли можно рассчитывать на серьезный успех.
Поэтому нужно было дать им возможность отдохнуть и одновременно подготовиться к переходу в контрнаступление на Белгородско-Харьковском направлении. В первую очередь войскам фронта было необходимо произвести перегруппировку сил и средств, провести тщательную разведку целей в интересах авиационного и артиллерийского наступления, доукомплектовать части и соединения личным составом, получить новую технику и вооружение, создать запасы горючего, боеприпасов и всего необходимого для осуществления масштабной наступательной операции.
По замыслу Ставки в операции, которая получила кодовое название «Полководец Румянцев», задействовались два фронта — Воронежский Ватутина и Степной генерал-полковника И. С. Конева. Координацию действий двух фронтов было поручено осуществлять представителю Ставки Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову. Оба фронта должны были нанести удар смежными крыльями из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Богодухов, Валки, Новая Водолага с целью расколоть Белгородско-Харьковскую группировку противника, а в дальнейшем охватить и разгромить соединения врага в районе Харькова. По нынешним водительским меркам, между Белгородом и Харьковом всего каких-то час-полтора езды. Но тогда, чтобы преодолеть расстояние в 70 километров, потребовалось 16 суток.
Белгородско-Харьковскому направлению Гитлер придавал огромное значение. Не случайно Харьков — вторую столицу Украины — он назвал «ключом от ворот Украины». И это соответствовало истине. В этом районе была создана мощная группировка, в состав которой входили 18 дивизий (из них 4 танковые), а также большое количество отдельных частей и подразделений. Она насчитывала 200 тысяч человек, а вместе с тылами — 300 тысяч, а также 3,5 тысячи орудий и минометов, около 600 танков и 900 самолетов. Кроме того, на этот участок фронта было дополнительно направлено еще 5 танковых, моторизованная и 4 пехотные дивизии. Линия обороны была весьма прочной и состояла из главной и вспомогательной полос обшей глубиной до 18 километров. Главная полоса (6—8 километров) состояла из двух позиций; опорные пункты и узлы сопротивления были соединены между собой ходами сообщения полного профиля. Вторая полоса имела глубину 2—3 километра. Между первой и второй была еще промежуточная позиция. Населенные пункты были превращены в настоящие крепости.
Прорыв немецкой обороны открывал для советских войск путь к Днепру и создавал реальную угрозу тылу и коммуникациям Донбасской группировки противника. Одновременно немецкая промышленность лишалась возможности использовать месторождения угольного бассейна.
Без всякого промедления Николай Федорович приступил к подготовке предстоящей операции, на которую отводилось всего десять дней. Организовать эту операцию было непросто: требовалось нанести мощный удар по основной группировке противника, не обходя ее, а рассекая и уничтожая.
Как и раньше бывало в преддверии операций, Николай Федорович постоянно находился в войсках. Его «виллис» кочевал из одной армии в другую. Командующий хотел видеть всё своими глазами, поэтому часто бывал на переднем крае, встречался не только с командирами, но и солдатами. А по возвращении на свой командный пункт внимательно изучал боевые донесения, оперативные сводки, фотопленки воздушной разведки. С полным напряжением трудились офицеры и генералы управления фронта, штабов армий, корпусов и дивизий. Дни и ночи напролет они сидели над картами, выезжали на местность, делали расчеты, разрабатывали документы, согласно которым шаг за шагом готовилось масштабное наступление.
Опытный военачальник, Ватутин хорошо понимал, что успех операции зависит от многих факторов. Поэтому по его распоряжению к участку прорыва была подтянута мощная артиллерия, сюда же нацелили бомбардировочную авиацию фронта.
Он также придавал важное значение мероприятиям по дезинформации противника. В частности, чтобы ввести немецкое командование в заблуждение относительно действительного направления главного удара, на правом фланге, рядом с городом Суджа, в полосе 38-й армии имитировалось сосредоточение одной танковой и одной общевойсковой армий, а также артиллерии усиления. В этом районе работали радиостанции, которые в непрерывном режиме осуществляли прием и передачу ложных сообщений. Сюда постоянно шли эшелоны, из которых выгружались макеты танков, орудий, пустые ящики из-под мин, снарядов и продовольствия... По проселочным дорогам двигались танки, орудия, автотранспорт, пылила матушка-пехота. А с наступлением ночи все это «хозяйство» возвращалось на восток, чтобы утром вновь прибыть в ложный район сосредоточения.
— Похоже, товарищ командующий, немцы заглотили нашу наживку вместе с крючком, — доложил Ватутину начальник штаба фронта генерал Иванов.
— Есть данные разведки? — спросил командующий.
— Да, Николай Федорович. На Сумском направлении гитлеровцы увеличили количество разведывательных полётов, было несколько бомбардировок железнодорожных станций, макетов танков и орудий. Кроме того, в район города Сумы противник перебросил две дивизии — одну танковую и одну моторизованную...
— Значит, Семен Павлович, не напрасны были наши труды, — не без удовлетворения сказал Ватутин. — Это хорошо. Ротмистрову и Катукову будет легче идти в прорыв.
Первого августа неподалеку от Прохоровки, в селе Береговом, где располагался командный пункт 5-й гвардейской танковой армии, представитель Ставки маршал Жуков и командующий Воронежским фронтом генерал армии Ватутин провели совещание с командующими армиями и командирами корпусов. На нем шла речь о готовности войск фронта к проведению Белгородско-Харьковской операции. Совещание было коротким. Заслушав доклады командармов и комкоров, Жуков проинформировал собравшихся о замысле операции.
— Ставка Верховного главнокомандования, — сказал Георгий Константинович, — приняла решение нанести по группировке гитлеровцев удар войсками смежных флангов Воронежского и Степного фронтов из района юго-западнее Белгорода в общем направлении на Богодухов, Валки с целью рассечь немецко-фашистские войска на две части, а затем разгромить главные силы противника в районе Харькова.