Глава 5. Валерия

Очень странное чувство, когда враг просит у тебя помощи. Хотелось расхохотаться в лицо, позлорадствовать, обрадоваться, что была права, и насторожиться: вдруг врет. И все эти желания нахлынули одновременно. Вместо всего перечисленного я просто кивнула в ответ.

«Мне нужна твоя помощь», – слова до сих пор звучали у меня в голове. Если бы меня спросили, какая самая маловероятная вещь на земле, я бы, несомненно, ответила: Гледшир, просящий меня о помощи.

Никогда не обращала на это внимания, но в зелени глаз Вольфгана прятались изумруды – более темные точки на радужке. Сейчас, когда он находился близко и мне не приходилось все время быть настороже, я смогла заметить эту особенность.

Невероятно! Я начала восхищаться красотой ведьмака! Да ты никак размякла, Валерия?

Я с силой сжала ладони в замке перед собой, пытаясь хоть так отогнать от себя противоречивые мысли, и наконец заговорила:

– Рассказывай. – Причина должна быть очень серьезной, чтобы глава департамента явился к инквизитору лично.

– Сегодня был убит наследник герцогского титула Марк Ранвис, единственный законный сын недавно пропавшего герцога Леопольда Ранвиса.

– Ого! Вот это дельце намечается. – Я была впечатлена, и не только из-за слов Гледшира.

– Дело не в высокопоставленности жертвы, а в способе убийства. – Глава закинул ногу на ногу – признак нервозности. Чем-то это преступление удивило ведьмака.

– Марка нашли с перерезанными венами и замерзшим.

– Пока ничего необычного, – вставила свой комментарий, за что получила от следователя колкий взгляд.

– Крови не было.

– Убили в другом месте, – тут же произнесла очевидное.

– Нет. Тело не передвигали. Его нашли на ложе из полыни, а как ты знаешь, она обжигает иных. Мать Марка была дриадой.

– Только не говори, что ожоги прижизненные. – Это полностью разваливало мою теорию.

– Именно. А кровь просто замерзла в жилах, и тоже до фактической смерти. По словам нашего некролекаря, умер Ранвис оттого, что его сердце перестало биться. Кровь в нем просто застыла в виде льда и не таяла. Если ее разморозить, она абсолютно живая и пригодна для переливания. – Вольфган посмотрел на меня с некоторым превосходством и вопросом, что можно было прочесть в его позе и выражении лица: «Что скажешь на это?»

Я впервые слышала о чем-то подобном. На моей памяти ни одна нечисть не заморозила свою жертву. На это были способны маги с даром к стихие воды, но даже им не под силу превратить в лед только кровь, да еще надолго. Еще и непонятки с полынью. Эта трава исконно ассоциируется с орденом инквизиции и очищением. Она обжигает только тех, в ком есть нечистая кровь. В свое время именно так мы вычисляли полукровок и хитро прячущихся среди толпы иных. Будь я на месте Вольфгана, в первую очередь расспросила бы об этом убийстве инквизиторов.

Вот же демоны!

– Я под подозрением? – До меня дошло не сразу, но все-таки дошло.