— У нас отличные торты и пирожные. На любой вкус.
— Я не знаю. Может, шарлотку с вишней? — лорошо, записываю шарлотку.
— Две. Я тоже буду шарлотку. И принесите бутылку шампанского, — достал сигареты Миша.
— Самое лучшее шампанское за счет заведения! — официант, лучезарно улыбнувшись, удалился.
— Курить будешь? — предложил сигареты Лесе Михаил.
— Буду, — согласно кивнула девушка.
Пальцы подрагивали, когда Миша щелкнул зажигалкой, помогая ей прикурить сигарету.
Официант очень быстро принес бутылку «Чинзано Асти», кофе и шоколад.
— Этот ресторан наполовину принадлежал моему отцу, — откинувшись на диванчике, снова затянулся сигаретой Миша. — Сегодня утром хозяин второй половины приглашал нас, чтобы обсудить условия сделки — он предложил выкупить его долю. Я давно хотел свое дело. Бизнес, семью, все такое. Отец тоже хочет, чтобы я за ум взялся. Так что, документы мы подписали. Теперь ресторан наш.
— Поздравляю, — растерянно улыбнулась Леся. Надо же, из криминала в бизнесмены. Он даже как-то вырос в ее глазах. Свой ресторанный бизнес, поддержка в лице отца — такому, как Миша, в родном городе банкротство не грозит, это точно.
Михаил затушил сигарету и потянулся за шампанским. Откупорив пробку, осторожно разлил искрящуюся жидкость по бокалам.
— За нас? — приподняв бокал, улыбнулся он Лесе. — За первое свидание в нашем новом ресторане?
— И за новое дело, — взяла свой бокал она. — Пусть оно будет успешным.
Бокалы звонко стукнулись друг о друга.
Официант принес блюда с жареным на гриле мясом и овощами, соусы и мягкий лаваш. Миша подливал Лесе шампанское, и она его пила, позабыв о том, как сильно ненавидит этот напиток. Впереди ее ждала его машина, где он обязательно поцелует ее, и это надо будет пережить. Потом она привыкнет, у нее просто нет другого выхода. Но в первый раз всегда так сложно принять того, кто не заставляет сердце замирать при встрече. Ей повезло, что Миша хорош собой. Возможно, если он займется рестораном, у нее получится забыть то, чем он занимался до этого.
Всегда есть воображение, которое может помочь обмануть сознание.
— Лебедей кормить будем? — уже на выходе поинтересовался Михаил.
— Они уже спят. Не надо их будить, — покачала головой Леся. — Ведь это теперь… наши лебеди, верно?
— Наши… — заулыбался он и привлек ее к себе. Коснулся ее губ, сначала осторожно, нежно, будто опасаясь отказа, а потом все увереннее и настойчивее.
Под действием шампанского у Леси кружилась голова, и она совсем не противилась действиям его губ и языка. Руки сами собой потянулись к его шее. Ее бросило в дрожь. Не от отвращения, нет. Это было что-то другое. Что-то, не имеющее никакого отношения к любви. Какая-то первобытная тяга к его мужскому естеству, заставляющая тело против воли прижиматься к нему все крепче.