— Нет, а я по-прежнему в нем не сомневаюсь. Валеб сто процентов прихватил с собой золото и удрал. А потом спрятал его и вернулся. Я прав? — донимал парня теперь уже Сир Лэйтон.

Мое прибытие никто не заметил. Пришлось громко чирикнуть и залететь в клетку. Иначе канарейка могла улететь. Секунда и я очнулся в своем теле.

Поведение обоих рыцарей по отношению к Валебу меня возмутили до глубины души. Вместо того, чтобы радоваться оба бессовестным образом его отчитывали за порядочность, еще и укоряли в этом. Я вскочил, готовый наброситься на обоих.

— Вот, Рей, посмотри на оболтуса, все-таки нашелся, — с пренебрежением указал на парня Сир Бакки, — спрашиваем: где золото? А он говорит: на лодке оставил. Мне кажется, все-таки врет…

— Я вам клянусь, чем хотите, я золото не брал!

Пора было прекращать издевательства.

— Бакки, я не понял, ты серьезно считаешь, что если Валеб не взял золото и не сбежал, он поступил глупо?

Рыцарь от вопроса и от моего решительного вида оторопел.

— Да я же к слову сказал. Надо же было его разговорить.

— А я вижу разложение дисциплины и прямое подстрекательство к измене. Тебе так не кажется? А я вижу это отчетливо. Ты уже лишился месячного жалования. Я так понимаю, ты в этом году вообще хочешь остаться без денег.

— Да я…

— А вы, Лэйтон, зачем на него набросились? Вы разве не видите, что пошли на поводу у Бакки и занимаетесь глупостями?

— Простите, Рей. Я хотел как лучше.

— А получилось очень плохо. Заодно напоминаю, мы все еще прячемся. Так что продолжайте обращаться на «ты». Я же в силу вашего возраста обращаюсь к вам на «вы», — теперь, когда с обоими рыцарями было закончено, пора было поднять настроение нашему портальщику: — Валеб, я очень рад, что ты все-таки остался верен клятве. Позже, когда в Лиане все уляжется, мы найдем в порту золото. Ты получишь половину в качестве подарка за верность.

Все трое застыли с вытянутыми лицами.

— Ну а теперь быстрее ищите в комнатах чернила и ручку. По-моему, я подыскал для нас союзника в рядах хозяина лавки.

Письменные приборы нашлись. На клочке бумаги я разборчивым подчерком написал — «Я вас спасу. Пусть Арни подойдет к 3 дому за углом, где разбит балкон»

Дальше я снова взял под управление канарейку и с запиской в клюве устремился в обратный путь.

Вернулся вовремя. Пожилая женщина уже доела похлебку и, держа в руке полный пузырек снотворного, плакала. Я влетел в комнату, сел ей на руку и, выпустив записку, чирикнул.

Женщина, по-моему, в первое мгновение подумала, что спятила. После опомнилась, развернул записку, и прочитала послание.