Как-то приехав домой погостить, Дееш узнал, что Тиона заполучила от колеса фортуны навык мастера над масками. Он тут же понял всю возможную выгоду. Вот только сестра, поэкспериментировав с полученным мастерством, поняла, что маски придется делать с живых людей и отказалась заниматься кровавым ремеслом. Этим она и подписала для себя приговор. Дееш выкрал ее из дома, перевез в Таклы и заставил работать. Больше она не увидела родителей.

Дальше поняв всю выгоду от продажи артефактов, Дееш перебрался в более спокойный Лиан и полностью переключился на ремесло торговца.

Во всей этой истории мне было только непонятно, зачем мать Арни выбрала клеймо Дееша.

— Потому что он заставлял маму делать маски. Она убивала людей не сама, из-за него. Это он настоящий убийца.

Я уже второй раз слышал мнение парня о ремесле матери. Прежде чем начать его переубеждать, я решил рассказать свою историю.

— Чуть больше двух месяцев назад к нам в дом проник убийца. У нас работала девушка. Ее звали Милли. Она была веселой, жизнерадостной. У нее были немного оттопыренные уши. Когда она смеялась, была такой смешной. Она мне очень нравилась. Маску сделали из нее. Убийца вошел домой под ее обликом и убил брата. Я по случайности остался жив. Меня спас мой пес. Если бы мне пришлось также воспользоваться маской, чтобы найти и отомстить заказчику убийства я бы это сделал. И если бы я смог остановить таким способом надвигающуюся войну с южанами, то также прибегнул к маске. Потому что в ином случае могут пострадать тысячи людей. Можно ведь вообще, к примеру, выловить короля Юга и из него сделать маску. В таком случае можно остановить даже начавшуюся войну. В остальном я согласен, вылавливать и убивать ради одной лишь наживы большое зло. Можешь не переживать. С такими просьбами я к вам с Тионой не обращусь. Только когда на кону будет стоять что-то действительно большое и значимое.

— Но только если большое и значимое, — согласился Арни и стал ковырять траву около себя, — я помню лопоухую девушку, о которой ты рассказал. Она сильно кричала. Умоляла нас отпустить. Мне было ее очень жалко. Я колотушкой ее вырубил. Мама содрала с нее лицо, и я ее добил.

От этих признаний мне стало не по себе. С замиранием сердца слушал его, а самого пробирало до мурашек. Даже Сира Бакии передернуло. А он-то уж и не такие страсти за свою жизнь видел. Речь ведь шла ни о какой-то девчонке. Это была Милли. Ее знали все.

— А с мертвых нет резона сдирать кожу с лица, — продолжал рассказывать Арни, — мертвое оно и есть мертвое. Только под маской человек замирает. Лежит и ничего не может сделать. Он зависает между жизнью и смертью. Так еще и маску с него нельзя стащить. Только сам мастер может ее снять.

— То есть как?

— А так. Человек просто лежит без сознания. Он проваливается в забытье, пока окончательно не умрет от времени. Такие маски мы раньше тоже делали. Но хозяин потом не стал их продавать. Покупатели начинали канючить снять маску. А зачем хозяину лишние проблемы. Просто продавать гораздо удобнее. Продал и все.

Я вспомнил о Даниэле. Ведь он именно что застрял между миром живых и мертвых.

— Сколько же вы вообще делали масок?

— Не очень много. Это чтобы держать высокую цену. Хозяину было невыгодно скидывать цену.

— Вот же коммерсант ублюдочный, — выругался Сир Бакки.

— А кому продавали такие маски, случайно, не знаешь?

Арни помотал головой.

— Это знал только хозяин. Но лопоухую девушку я знаю, кто приводил. Это был торговец с Долины. У него крючковатый нос. Он постоянно к нам за чем-нибудь наведывался. Он доставил к нам порталом девушку и забрал маску. Хозяин говорил, что срочный заказ.

Меня бросило в холодный жар. Голова забурлила мыслями.

— Вот же засранец! — снова принялся ворчать рыцарь. — Он мне сразу не понравился. Надо было ему тогда хоть треснуть пару раз. А то ушли и все. Но я так думаю, мы к нему теперь снова наведаемся. Я прав?