Никогда прежде я не видела его таким… таким… Таким вне человеческих эмоций, что ли. Вспомнилась моя первая встреча с Тиционом. Тогда я ощутила нечто подобное. Что напротив меня стоит некое существо, лишь по прихоти и забавы ради примерившее обычный облик, а в действительности нечто абсолютно чуждое нам.

Это не просто пугало. Вид нового Луциуса одновременно и притягивал, и отталкивал меня.

– Ты не сделаешь этого! – Тицион не выдержал и сорвался на тонкий визг. – Нет, Вашарий, Дольшер! Прошу вас! Что угодно – но не это!

Дольшер отвернулся. Уставился в окно, закрытое плотными бархатными гардинами, мрачно играя желваками.

А вот Вашарий, напротив, подался вперед, с жадным нетерпением наблюдая за действиями Луциуса. На его губах застыла жестокая усмешка, темные глаза стали почти черными из-за неестественно расширенных зрачков.

Дариэль, все это время не обращающий на меня особого внимания, вдруг обернулся. Посмотрел на меня, с какой-то странной выжидательностью вскинув бровь. Как будто пытался сказать без слов – мол, полюбуйся на твоего мужа. Ты уверена, что он по-прежнему человек?

Луциус ничего больше не делал. Он стоял и смотрел на короля все с той же широкой доброжелательной улыбкой.

И Тицион вдруг закричал. Запрокинул голову к потолку и завыл на одной ноте с отчаянной тоской. Вой становился все выше и выше, пока Тицион не сорвал горло. Но и тогда он не замолчал. Захрипел, забулькал, выплевывая в воздух все новые и новые порции пенной слюны, окрашенной в розовое.

Дариэль продолжал смотреть на меня. И я не выдержала. Осознала, что еще немного – и сама закричу во весь голос, зайдусь в истерике, разбивая голову и руки в кровь об пол. В общем – сделаю что-нибудь страшное, лишь бы не видеть больше этой жуткой картины.

– П-простите, – пробормотала я и рванула к дверям.

Больше всего на свете я боялась, что меня остановят. Что у самого порога схватят за плечо, принуждая остаться до конца чудовищного представления.

Да, Тицион заслужил наказания. Но не такого. Понятия не имею, что делал сейчас с ним Луциус. Одно очевидно: это было гораздо хуже самой мучительной и долгой смерти.

Но, хвала Иракше, никто не сделал никакой попытки меня перехватить. Я беспрепятственно выскользнула в коридор. И тут последние остатки самообладания окончательно покинули меня. Ноги ослабели, колени словно превратились в горячий кисель. Я медленно сползла по стене, усевшись прямо на пол.

Почти сразу дверь скрипнула, открывшись вновь, и я напряженно выпрямилась, ожидая, что меня заставят вернуться. Но увидела Дариэля – и с нескрываемым облегчением вздохнула. Очевидно, что ему и самому донельзя противно было присутствовать в кабинете.

Дариэль, ни слова не говоря, подошел ко мне и медленно опустился рядом, скрестив длинные ноги перед собой.

– Что там происходит? – первой не выдержала я. – Что Луциус делает с Тиционом?

– А ты разве не поняла? – Дариэль устало посмотрел на меня.

Я смущенно пожала плечами. Конечно, свои догадки у меня были, но мне не хотелось бы их озвучивать.

– Ты же слышала, что Тицион должен остаться на престоле, иначе начнется смута, – пояснил Дариэль. – Понятное дело, Вашарию и Дольшеру нужны гарантии, что Тицион будет выполнять все их указания. Даже без силы игрока он останется королем, то есть, сохранит власть. Остальные-то не в курсе, что сегодня случилось. Поэтому Луциус делает так, чтобы у Тициона и мысли не осталось о возможном сопротивлении.

– Не поняла, – честно призналась я. – Как такое возможно?