Дуся навострила уши, удивляясь, как много, оказывается, обсуждалось за ее спиной; опыта попутно набиралась.

– Ты об окурках, оставленных в пепельнице на пожарной лестнице?

– Да, – кивнул Паршин и, заметив заинтересованность уже слегка обиженной помощницы, быстро пояснил: – Убийца должен был откуда-то наблюдать за подъезжающими машинами, Котова убили буквально за несколько минут до нашего прихода. Самое удобное для этого место – окно пожарной лестницы на последнем этаже, где, кстати, открывалась дверь к квартирам «цитадели». Понимаешь?

Землероева с готовностью кинула: еще бы не понять. Картина выстроилась окончательно.

Преступник, откуда-то зная, что у Юлии и Николая назначена встреча на семь вечера, затаился у окна на пожарной лестнице и, как только увидел на подъездной дорожке приметную красную машину Юлии, открыл дверь сворованным у Котова ключом (или в точности подделанным, что тоже указывает на ближний круг) и прошел к Николаю. Убил, настроил этажей из посуды, дождался, пока Юля и ее гость пройдут на кухню, стащил платок, быстренько подсунул его под труп и смылся, оставив электронный ключ у Котовых(?).

– Вам удалось установить, кто тогда позвонил на домашний телефон Юлии и заставил ее бегать по квартире?

Ханькин одобрительно хмыкнул и произнес любимое словечко:

– Шурупишь.

Если прослеживать Дусину логику, то, прежде чем смыться из квартиры, преступник должен был оставить в доме один единственный работающий городской телефон, спрятать его в кабине рядом с трупом и звонком заставить Юлию зайти туда сразу же после появления в квартире. Иначе труп мужа Юля могла бы не заметить долго и тем подпортить стройную картину с точным, поминутно выверенным временем убийства. Грохот над головой старших Котовых должен был возвестить о трагедии максимально быстро.

– Звонок на домашний телефон Котовых прошел с неустановленного мобильного аппарата, – конкретизировал капитан.

Если б Дуся не боялась подпортить возникшее вдруг реноме доки сыска, она б по-бабьи приложила ладошки к щечкам и заунывно протянула: «Какой ловкач, какой ловкач, ребята нам попался… Подстроил все – не придерешься!»

Посетовать на ум преступника хотелось очень. Еще не меньше хотелось попенять на следствие: «Что ж вы, ребята, так в профессионального киллера-то уперлись? По шаблону-то пошли? Думаете, раз грохнули богатого мужика, значит, нужно искать конкурента, что мошной потряс, на убийство чужими руками раскошелился, да? Столько времени потеряно! Трясли бы сразу ближний круг, как вам Олег советовал!»

– Что с мотивами? – спросил Паршин, показывая, что солидарен с мыслями помощницы и настроен до последней нитки прошерстить ближайшее окружение покойного бизнесмена.

– Вагон и маленькая тележка, – вздохнул капитан и покосился на Павлова, переадресовав тому честь развернуть ответ.

Дима оставил в покое зубочистку, так и не сумевшую извлечь кусочек грецкого ореха из-под десны, причмокнул языком и отчитался кратко:

– Долги, бизнес, наследство, личная неприязнь. Полный джентльменский набор, если добавить к нему еще и разборки с любимыми женщинами.

Намек на любимую женщину из числа своих одноклассниц Паршин постарался не заметить, уперся с финансы:

– Кто должен Котову? Имеется в виду из тех, кто присутствовал на поминках.

– Рощины, Лихолетовы живут практически за счет родни. Станислав Леонидов мог на работе что-то накосячить.

– Про косяк это – слухи или достоверность?