— Московская компания в курсе ассортимента ваших товаров, но нас, прежде всего, интересует эксклюзив. Возможно ли приобрести ваше оружие? Скажем, по сто гиней за каждый скорострельный мушкет с запасом снаряженных патронов к нему в количестве сотни штук на ствол? Также нас интересуют летающие корабли. Цену на них назначайте сами, — англичанин на миг прервался и развел руками, — за это мы гарантируем вам лично комиссионные, скажем, по тысяче гиней. Золотом.
День у Александра начался из рук вон плохо. Сразу после завтрака он зашел в радиорубку узнать, не пришла ли ему телеграмма из Мастерграда, но радист лишь развел руками. Уже третий день Оля не отвечала. А, на всякий случай, прошло больше четырех месяцев, как он уехал от молодой жены в командировку. Затем появился слащавый хлыщ из Московской компании. То оскорбляет предков, то предлагает продать британцам оружие и воздушные корабли, хотя торговля ими запрещена даже с Московским царством. И при этом внаглую сует взятку. Ему, боевому офицеру! Это уже слишком. Да за кого он себя принимает, нагличашка! Лицо Александра побагровело, он зло усмехнулся и приподнялся со стула, нависнув над невысоким англичанином. Рожковский охнул и попытался что-то сказать, но молодой офицер повернулся и воткнул в ошеломленного посла холодно-яростный взгляд. Старший посол, прекрасно помнивший события недавней схватки с разбойниками, сглотнул слюну и невольно отшатнулся. На миг ему показалось, что взбешенный офицер просто пристрелит его при малейшей попытке противиться.
— Господин представитель Московской компании хочет нас оскорбить? — рявкнул на вполне понятном Вилберну английском Александр. Его несло на волнах ярости так же, как в тот день, когда он арестовывал тестюшку.
— Я Вас не понимаю.
— Мистер, Вы осмелились предложить мне взятку за предательство города.
Вилберн недоумевающе посмотрел на русского. Ну предложил, а что такое? Дело житейское, это не преступление, а всего лишь кормление. Нормальная торговая практика. Почему варвар взбесился? Ничего не понимаю. И по какому праву это русский кричит на него?
— Ко мне нужно обращаться сэр! Я благородного происхождения! — покраснел как рак белокожий англичанин.
— А мне без разницы, извинись!
Сэр Вилберн в ярости сжал кулаки, глухо зарычал и бросил бешеный взгляд на попаданца. Никто и никогда не говорил с ним ТАК. И черт с ним, с поручением, но наглый варвар ответит!
Рожковский окинул взглядом побагровевшие физиономии спорщиков, выругался про себя. Хотя с английским у него неважно, но то, что конфликт нарастает и может закончиться плачевно, он уловил. «Язык дипломату дан, чтобы скрывать мысли. Как он себя ведет, гости совершенно правы в своих догадках о варварстве русских. Из-за Александра они подумают, что у нас за 300 лет ничего не изменилось. После подобного Александра надо бы уволить с позором из посольства, пусть пешком в Мастерград идет!» Старший посол до хруста заломил пальцы и сделал попытку хоть как-то спасти положение:
— Господа, не надо нервов, прошу вас успокоиться!
Но оба спорщика закусили удила.
— Господин посол. Вы меня оскорбили, вы дворянин? — ледяным тоном осведомился англичанин.
Александр издевательски ухмыльнулся, уставившись Вилберн в глаза:
— Я офицер, что, хочешь вызвать на дуэль? Ну что же, поединки в Мастерграде разрешены. Стреляться так стреляться! Только имей в виду, что по закону я могу пользоваться только нашим оружием. — Александр расстегнул кобуру, пистолет ПМ, блеснув воронением ствола, с негромким стуком лег на стол. — Перезаряжать его не надо, за несколько мгновений из него возможно выстрелить восемь раз и на расстоянии 150 футов точно попасть в человека. Где и когда?
Несколько мгновений мужчины сверлили друг друга бешенными взглядами, затем Вилберн опустил глаза на пистолет и судорожно сглотнул слюну. Себя он считал очень щепетильным в вопросах чести, но самоубийцей не был. Против такого оружия у него шансов нет.
— Прошу принять мои извинения, — сквозь зубы произнес англичанин и бросил на оппонента яростный, ненавидящий взгляд. Александр понял, что нажил себе смертельного врага. Плевать, подумал он. Облезет пытаться отомстить!
— Господа, господа, — вновь подал голос Рожковский, — надеюсь, недоразумение исчерпано?
— Да, — ледяным тоном произнес Александр, пистолет отправился обратно в кобуру. Обернувшись к англичанину, продолжил все еще подрагивающем от ярости голосом — сэр Вилберн, мы имеем от руководства города однозначные инструкции. Наши купцы в Европу выезжать не будут, а торговля мастерградскими товарами будет вестись только через русских купцов.
Разозлил Вилберн Александра не на шутку, но наглость англичанина помогла удачно выполнить поручение начальника службы безопасности города. Сделать все, чтобы свести прямые контакты Мастерграда с Западом к минимуму. До решения турецкого вопроса и начала войны за испанское наследство руководство города решило не вмешиваться в европейскую свару. Пусть разбираются между собой сами, чтобы Западу было не до России с Мастерградом. Да и упускать козырь — знание последующих событий, не хотелось. Стоит попаданцам вмешаться в европейские дела, это приведет к непредсказуемым изменениям и знание «прошлой» истории уже ничем не поможет. А за время передышки «переварить» земли, которые удастся забрать у турок и татар, начать индустриализацию России и развернуть на полную мощность промышленность Мастерграда. Тогда и наступит черед попаданцев влезть в хрупкую посудную лавку высокой европейской политики. Как говорится: у носорога плохое зрение, но при весе в 3 тонны это не его проблемы.