— Хватит, — поднял ладонь Ирдан, — как я уже сказал, для нас остался единственный вариант решить всё мирно. А это значит — отдать тебе самое ценное, что у нас есть.

— В самом деле? — Сареф заинтересованно приподнял бровь, — и что же вы хотите мне предложить?

— Пойдём с нами — и увидишь, — пожал плечами Ирдан, — ты же не думаешь, что мы эту штуку везде таскаем с собой?

— Нет уж, — покачал головой Сареф, — я, конечно, уже догадался, что со стороны произвожу впечатление лоха, но за сегодняшний день меня достаточно раз завели в ловушку.

— Справедливо, — без тени иронии кивнул Ирдан, — клянусь Системой, что в месте, куда я тебя отведу, никто не посмеет напасть на тебя первым. Если это окажется не так — я до конца жизни пойду к тебе в рабство.

Едва эти слова были сказаны, как пространство вокруг Ирдана пошло странной рябью. Значит, клятва была услышана и принята к сведению. Сареф задумался. Клясться Системой было чревато по множеству причин. Причём причиной, которая вызывала меньше всего проблем, было то, что данное обещание придётся выполнить, даже если Системе придётся десять раз поднимать твой труп с кладбища. И формулировка выдвинута кратко и без лишних условий: пока он ни на кого не нападает — никто его не тронет.

— Так, а что за вещь-то? — спросил Сареф.

— Не могу сказать этого… тут, — поморщился Ирдан, — но, обещаю, ты не будешь разочарован.

Сареф задумался. Потом посмотрел на Тьера. И настроение мальчишки было прекрасным показателем: он смотрел на своего Старшего с такой тоской, что было понятно: нарушь Ирдан свою клятву — и он никогда больше его не увидит.

— Ну, хорошо, — сказал Сареф, позволяя арбалету пропасть, — вот только, надеюсь, вы уже усвоили, что дерусь я очень больно, и с каждым разом у меня всё меньше причин сдерживаться. Так что если хоть один фокус…

— После того, как я отдам выкуп, то лично провожу тебя до гостиницы, где ты остановился. И пока мы с тобой возле двери этой гостиницы на прощание не пожмём друг другу руки, моя клятва будет работать, — уточнил Ирдан.

— Что ж, ладно, — согласился, наконец, Сареф, — веди.

Коротко махнув рукой, Ирдан пошёл вглубь улиц. Следом за ним плёлся Тьер, и последним шёл Сареф. Сначала Тьер попытался пропустить Сарефа вперёд, но тот очень коротко и доступно пояснил мальчишке, что никогда в жизни не повернётся к нему спиной. Больше разговоров не было, и через пятнадцать минут они вышли к одинокой лачуге.

Сареф был уверен, что они пройдут дальше, но Ирдан остановился и указал на лачугу.

— Нам туда, — коротко сказал он. Подойдя ко входу, он аккуратно потянул дверь и вошёл внутрь. Тьер шмыгнул следом. Сареф, на секунду запнувшись, вошёл за ними.

Внутри их встретил пыльный бардак любого места, в котором когда-то жили люди, но которое по той или иной причине было заброшено.

— Мда, — прокомментировал Сареф, разглядывая окружающий его беспорядок, — приятно видеть, что деньги вы потратили недаром.

Ирдан, как раз пробиравшийся к дальней стене, недоуменно посмотрел на Сарефа. После чего с улыбкой вздохнул.

— Всё шутишь, чувак? Это не наша хата, это так, для отвода глаз.

— Почему мы тогда пробираемся через эту кучу хлама? — полюбопытствовал Сареф, — если это вход — то должна быть хоть какая-то протоптанная дорога.