— Потому что жизнь случается. И никто не виноват.

— Но ведь тут есть конкретные преступники! Почему никто не виноват?

— Потому что никого нет. Наше эго — иллюзия.

И вдруг мне в глаза бросилось полыхающее пламя неподалёку на улице.

— Огонь! — воскликнула я.

— Хо, ну вот и ты поняла, — хмыкнул Костя.

— Да нет, огонь! Настоящий! Пожар! — закричала я и ткнула пальцем за надувшуюся парусом штору.

Горел соседний дом. Все повскакивали с мест. Артём исчез первым. За ним Славик и остальные. Я тоже попробовала шагнуть, но боль пронзила мою ногу, пришлось плюхнуться обратно на стул. Через несколько секунд мы остались на веранде с Мастером вдвоём.

На улице поднялась суматоха, крики, лязг, шум. Я встала на одной ноге, вытянула шею, чтобы увидеть, что там происходит. Кажется, мелькнула фигура Артёма со шлангом, ещё чья-то с огнетушителем. Пламя полыхало на первом этаже, а тут было до неприличия тихо.

— Кстати, спустя время мужики сами явились к отшельнику, чтобы попросить прощения, — как ни в чём не бывало продолжил Мастер. — Карма их по-своему догнала: жизнь и так была сложная, а стала совсем не сахар, хоть суда и казни они и избежали. В общем, до мужиков дошло, наконец, что натворили. Пришли каяться, а Серафим Саровский их просто отпустил с миром. Что скажешь, Эля?

— Ну, он же святой... — пробормотала я.

Мастер рассмеялся заливисто и подошёл ко мне. Присел на корточки, кивнул на ногу.

— Что случилось?

— Ушиб. Подвернула.

Мастер хитро сощурился.

— Секреты хранить умеешь?

— Умею... — Я, наконец, переключила внимание с хаоса пожара на человека передо мной.

Лысину у него всё-таки была потрясающе блестящей.

— Тогда об этом никому, — подмигнул он и положил мне ладони на перевязанную щиколотку. — Обрати внимание на свою боль в ноге, погрузись в неё.

Закрыл глаза, приладился. Я тоже прикрыла веки. И вдруг ногу залило теплом. Показалось, что из ладони Мастера течёт горячий свет, или поток с пузырьками, будто гейзер. Захотелось подсмотреть.