Из-за меня?

— Это у вашей гостиницы фишка такая — обливания? А с огнём не шаманите? Осторожней надо быть, осторожней, — сказал дядька. — Ваш предшественник вот не осторожничал и долго не задержался тут. Места у нас, знаете ли, такие: чужих не любят...

— Места или конкуренты?! — хищно обернулся Артём.

Под его взглядом дядька попятился в своим воротам.

— Да что вы, что вы... — пробормотал он. — Я ж по-доброму, по-соседски...

— Тогда спокойной ночи, раз по-доброму, — рыкнул Артём.

Я положила ему руку на плечо. В его взгляде на меня мгновенно включилась нежность, и моё сердце растаяло.

— Я не из вредности не хочу, чтобы ты меня носил. Просто чтобы ты не устал... — шепнула я так, чтобы было слышно ему одному.

— Тогда цепляйся за меня, — улыбнулся он. — Считай, что это моя садхана.

— Что?! — удивилась я, обвив руками его шею и замирая от благости прикосновения.

— Обязательная практика, — мягко ответил он и поправил мне волосы.

Мгновение как дар. Затем Артём подхватил меня на руки и вошёл в распахнутую Васей калитку. Благоухающий сад показался родным: запахи душистого табака, роз, левзеи кружили вокруг. Пели цикады, прячась в ночи. На веранде второго этажа светились лампы за шторами-парусами, тенями отпечатывались на них головы сидящих на сатсанге йогов и Мастера во главе.

— Странно, но я по ним соскучилась, — тихо сказала я Артёму.

— Тебе нравятся эти люди?

Взгляд карих глаз прямо в мои, словно поиск ответа совсем не на этот вопрос. Дуновение грусти в радужках напротив. Я обвела глазами его лицо, прямой нос, чётко очерченный подбородок, высокий лоб и недлинные, но густые ресницы над карим теплом его загадочных глаз.

— Да. Но ты нравишься больше, — вдруг призналась я.

— Спасибо. — Его голос немного охрип.

И Артём свернул к вип-лестнице.

— Стой, нам не туда! — воскликнула я.

— Туда.