Аня отступила от него, раздраженно поведя плечами.

— Не прикидывайся. Что с ней происходило?

— Реакция на яд.

— Можешь считать меня дурой, но моя бабушка была врачом.

Давид не хотел слышать ответ, но все же спросил:

— И что?

Анна упрямо свела брови и сжала губы.

— Я видела когти. Как у животных.

Надо было выгнать ее из амбулатории. Даже если бы это стоило Марине жизни. Теперь под угрозой вся стая. Давид выпрямился на стуле.

— Тебе показалось.

Аня тряхнула головой. Несколько прядей выбились из пышного пучка. И он, как последний идиот, уставился на ее волосы.

— Я это видела! Она поранила тебя.

Он непроизвольно потянулся к лицу, но встретившись с пристальным взглядом Анны понял, что допустил ошибку. В ее глазах горела убежденность в своей правоте.

— Твои порезы зажили слишком быстро. Но осталась пара шрамов. Не волнуйся, ты почти такой же смазливый, каким и был.

Давид едва не зарычал. Лишь в последний момент он сдержался, сцепив зубы.

— Тебе показалось.

Аня грустно улыбнулась:

— У тебя на лице до сих пор кровь. Придется доплачивать шлюхам, а то вид жутковатый. На маньяка смахиваешь.

— Не хочешь оказать мне первую помощь? Должна же ты уметь.

— Я могу помочь тебе найти выход из дома.