…зубов.

Что-то здесь было не так, и Сэнди как никогда захотелось, чтобы его отец был жив. Мальчик опустил одеяло и попятился, пока не стукнулся о мамин комод из кленового дерева, на котором лежали ковбойский ремень с ножнами. Сэнди увидел рукоять с орлиной головой и, быстро вынув нож, скользнул за дверь спальни, сполз на пол, подтянул колени к груди и спрятался в узком треугольнике теней, где открытая дверь соединялась с внутренней стеной.

Там он решил ждать, наблюдать и прислушиваться. И если что-нибудь случится, он будет там.

Ради нее.

Снаружи уже загорались звезды.

В половине десятого Аннабель проснулась в своем кресле-качалке и увидела, что из-за двери спальни торчит правая нога ее сына. Ей как раз снился Сэнди, во сне с ним произошло что-то ужасное, но что именно – она забыла в момент пробуждения, и теперь у нее сердце подскочило в груди, когда она увидела его на полу. Она закрыла дверь и увидела, что он всего лишь спал, низко опустив подбородок. При виде его ярких гольфов, сползших к кроссовкам, у Аннабель на глаза навернулись слезы. Она посмотрела на часы с будильником, что стояли на столике у кровати. Она едва помнила, как мальчик вернулся из школы, не говоря уже о том, что сказала ему или куда он ушел и как очутился здесь. Она взяла его на руки и подняла – он пробормотал что-то и обнял за шею. Она хотела отнести мальчика в его комнату, но увидела, что на полу, где он лежал, валялся нож Стиллуэлла.

Аннабель уложила мальчика в постель и вернулась в собственную спальню. Подняла с пола нож и села в кресло-качалку. За окном на травянистый двор светила белая техасская луна. Простыни на бельевой веревке шептались, словно призраки, пока ковбойская шляпа с сапогами молча висели среди них. Она посмотрела на нож и провела пальцем по орлиной голове.

Луна уже поднялась высоко, когда Стиллуэлл проснулся.

Ковбой сел в кровати, неуклюже пошевелился. У него громко заурчало в животе.

Он увидел, что Аннабель смотрит на него. Увидел, что у нее в руке нож.

– Долго я был в отключке? – спросил он.

– С утра, – ответила она.

– Я занял твою кровать, – сказал он и попытался встать.

– Не двигайся.

Он поморщился, прислонившись к спинке кровати.

Она медленно покачивалась в своем кресле.

Он лежал и смотрел на нее, или в окно, или на свой ремень с ножнами и ключами на комоде у двери.

– Твоя шляпа на бельевой веревке, – сообщила она, – сушится. – И добавила, что помыла ее вместе с сапогами. В душе. – Я вымыла их мылом, вручную.

Он обратил на нее свои тяжелые карие глаза.

Аннабель посмотрела на нож у себя в руках и сказала: